Чельмсвуд огляделся.— Я не знаю, где они.Мальчик заплакал всерьез.— Успокойся, — резко сказал лейтенант. — Я поищу.Может, в другой комнате, — предположил мальчуган.— Пойдем, — сказал Чельмсвуд, проходя через дверь в соседнюю комнату.Он огляделся и попытался сообразить, куда Лики мог спрятать леденцы.— Может быть, здесь, — сказал мальчик, указывая на стенной шкаф.Чельмсвуд открыл шкаф. Там были две лопаты, три кирки и набор маленьких щеток. Все это, заключил лейтенант, Лики использовали для работы.— Тут ничего нет, — закрывая дверь, сказал он.Повернувшись к мальчику, Чельмсвуд обнаружил, что комната пуста.— Маленький засранец все время лгал, — пробормотал он. — Наверное, просто сбежал, спасаясь от побоев.Он вернулся в главную комнату и… обнаружил, что находится лицом к лицу с великолепно сложенным негром, который держал в правой руке похожий на мачете нож панга.— Что здесь происходит? — резко спросил Чельмсвуд.— Здесь происходит освобождение, лейтенант, — на почти идеальном английском ответил чернокожий. Меня послали, чтобы убить доктора Лики, но ты тоже подойдешь.— Зачем вы убиваете? — спросил Чельмсвуд. — Что плохого мы сделали масаи?— На этот вопрос ответят сами масаи. Любой из них бросит на меня один взгляд и скажет тебе, что я кикуйю… Но для вас, англичан, мы все одинаковы, не правда ли?Чельмсвуд потянулся к кобуре и внезапно понял, что оставил ее на чехле дисплея.— Для меня все вы — трусливые дикари!— Почему? Потому, что мы не встречаемся с вами в открытом бою? — Лицо пришельца покрылось маской гнева. — Вы отняли у нас землю, запретили нам иметь оружие, и даже когда мы держим в руках копья, вы считаете это преступлением. И после этого вы называете нас дикарями только потому, что мы не выходим строем против ваших пушек! — Он презрительно сплюнул на пол. — Мы сражаемся с вами единственным способом, который вы нам оставили.— Но это большая страна, достаточно большая для обоих народов, — сказал Чельмсвуд.— Если бы мы пришли к вам, в Англию, и забрали ваши лучшие земли, и заставили вас работать на нас, тогда бы вам показалось, что Англия достаточно велика для обоих народов?— Я не политик, — сказал Чельмсвуд, незаметно делая еще один шаг к своему оружию. — Я всего лишь выполняю свою работу.— Твоя работа заключается в том, чтобы удержать две сотни белых на земле, которая когда-то кормила миллион кикуйю, — сказал чернокожий, и на его лице отразилась ненависть.— Вас будет намного меньше миллиона, когда мы вами займемся! — прошипел Чельмсвуд, бросаясь к пистолету.Но черный человек оказался быстрее, и одним движением своего панга он почти отрубил правую кисть англичанина. Чельмсвуд взревел от боли и развернулся, подставив кикуйю спину, но дотянулся до пистолета здоровой рукой.Еще один взмах панга чуть не разрезал его пополам, но лейтенант успел обхватить пальцами рукоятку пистолета и нажать на спусковой крючок. Пуля ударила чернокожего прямо в грудь, и он тоже упал на пол.— Ты убил меня! — простонал Чельмсвуд. — Зачем кому-то понадобилось меня убивать?— У вас есть так много, а у нас так мало, — прошептал чернокожий. — Зачем вам понадобилось то, что принадлежит нам?— Что я тебе сделал? — спросил Чельмсвуд.— Ты пришел сюда. Этого достаточно, — сказал чернокожий. — Грязный англичанин! — Он закрыл глаза и затих.— Поганый ниггер! — пробормотал Чельмсвуд и тоже умер.А снаружи четверо масаи не обратили никакого внимания на шум в здании.Они даже не взглянули на уходящего маленького кикуйю. Дела низшего по происхождению народа их не касались. *** — Эти замечания насчет превосходства одних членов расы над другими очень трудно понять, — сказал Беллидор. — Ты уверен, что прочитал артефакт правильно, Тот-Кто-Смотрит?— Я не читаю артефакты, — ответил я. — Я их поглощаю. Становлюсь с ними единым целым. Все, что с ними происходило, переживаю и я. — Я сделал паузу. — Ошибки быть не может.— Да, понять это довольно трудно, особенно когда речь идет о народе, который когда-то держал под контролем большую часть Галактики. Они действительно считали низшей каждую расу, которую встречали?— Их поведение говорит о том, что они на самом деле так считали, — сказал Историк. — Они проявляли уважение только по отношению к тем расам, которые оказывали им сопротивление… Но и в этих случаях люди полагали, что, победив их в войне, они докажут собственное превосходство.— А еще из древних записей нам известно, что примитивный Человек поклонялся неразумным животным, — вставил Экзобиолог.— Они не должны были выжить в течение такого долгого промежутка времени, — сказал Историк. — Если Человек относился к галактическим народам с таким презрением, насколько худшим должно было быть его отношение к бедным созданиям, с которыми он делил свой мир?— Возможно, он относился к ним так же, как к моей расе, — предположил я. — Если у них не было ничего, что он хотел, если они не представляли для Человека угрозы…— У них было то, что он хотел, — сказал Экзобиолог. — Человек был хищником. А животные — мясом.— И еще земля, — добавил Историк. — Если даже целой Галактики не хватило для того, чтобы удовлетворить желание Человека захватывать новые территории, то подумай, как он не хотел делить с кем-то свой собственный мир.— Я подозреваю, что на этот вопрос никто никогда не найдет ответа, — сказал Беллидор.— Если только ответ не находится в одном из оставшихся артефактов, — согласился Экзобиолог.Я уверен, что это замечание не было направлено на то, чтобы вывести меня из бездействия, но в этот момент я понял, что прошло полдня с тех пор, как я впитал рукоятку ножа, и что я восстановил достаточно сил, чтобы проверить следующий артефакт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21