— Но и ты должен мне помочь.
— Как?
— Вынь палец изо рта. Масаи не обращают внимания на физическую боль.
— Даже ту, которую предстоит испытать вам?
— Я сделаю то, что должен. Но если проявлю слабость…
— Что тогда?
— Тогда тебе придется убить меня, прежде чем я закричу.
— Нет! — Я отпрянул. — Так мы не договаривались!
— Я знаю. И надеюсь, что до этого не дойдет. — Он помолчал. — Но ты мой единственный друг, а теперь и брат. Если тебе покажется, что я готов закричать, ты должен перерезать мне горло, прежде чем звук достигнет моих губ и сорвется с них.
— Я не смогу этого сделать! — запротестовал я.
Он долго смотрел на меня, потом одобрительно кивнул.
— Ты — мой друг и брат и сделаешь то, что должно сделать, — уверенно заявил он.
Я открыл рот, чтобы возразить, но он уже отвернулся от меня и зашагал к бивням. Долго стоял перед ними, что-то бормоча на незнакомом мне языке, потом лег на кучу хвороста и стволов между бивнями.
Начал произносить имена, как я догадался, особо отличившихся верховных вождей масаи. Поднял правую руку, лунный свет блеснул на длинном лезвии ножа Ленаны.
— Сендейо! — воскликнул он, когда нож застыл над его сердцем. — Все сделано! Fezi Nyupi, все исполнено!
И он вогнал нож себе в грудь.
Тело его застыло, нож выпал из руки, пальцы сомкнулись на бивнях. Рот раскрылся, но ни звука не сорвалось с губ.
Я наблюдал, как он еще секунд двадцать извивался от боли. Не выдержал, подбежал к нему, опустился рядом на колени. Он посмотрел на меня, ужасная гримаса перекосила его лицо, но он попытался улыбнуться. Я взял его за руку, не замечая, что его пальцы буквально впиваются в мою кожу.
На мгновение рука его расслабилась, потом вновь сжала мою, я поднял нож, надеясь, что мне не придется им воспользоваться, но зная, что я им воспользуюсь, даже против воли, чтобы помочь ему осуществить начертанное судьбой.
Глаза его уже не видели меня, хватка слабела, но он еще дышал, снова и снова тело его выгибалось от боли. Но вот успокоилось и тело.
— Сделано через семь тысячелетий, — выдохнул он и умер.
Я с трудом подавил тошноту, но ничего не смог поделать со слезами. Все еще плача, я собрал хворост, сухие стволы, завалил ими тело и поджег его погребальный костер.
Вернулся к нашему костерку, наблюдая, как языки пламени вздымаются к небу. Время от времени я бросал в огонь новые стволы, и к рассвету на обрыве остались лишь обугленные кости Букобы Мандаки и обугленные бивни Слона Килиманджаро.
А когда взошло солнце, раздался оглушающий удар грома и хлынул ливень. Я надел перчатки, подошел к шипящим углям и, следуя полученным указаниям, стал разбрасывать кости Мандаки.
Дождь лил все сильнее, и мне пришлось поставить навес, чтобы укрыться от потоков воды.
Он продолжался два часа, а когда закончился, я направился к обрыву, чтобы докончить начатое.
Но меня ждал сюрприз. Обрыв, на котором горел погребальный костер, снесло вниз вместе с костями Мандаки и бивнями. Я осторожно заглянул вниз, но увидел лишь густую растительность, мокрую после дождя, блестящую под лучами жаркого африканского солнца.
Еще час я собирал веши, укладывал их на гравитационные тележки, а затем двинулся вниз по склону, к подножию Килиманджаро.
ОДИННАДЦАТАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ (6304 г. Г.Э.)
Двумя неделями позже я возвратился в свой кабинет, лишь на несколько минут заскочив в квартиру. И квартира, и кабинет показались мне чужими. В кабинете было душно, стены просто давили на меня. Я приказал компьютеру охладить и освежить воздух. Это не помогло, пришлось спасаться прозрачностью стен.
Я принял молекулярный душ, переоделся, заказал пару пирожных и кофе на завтрак, сел за стол.
— Компьютер?
— Да, Дункан Роджас?
— Я хочу, чтобы ты ввел сноску в четыреста девятое земное издание «Рекордов охоты», выпущенное издательством «Уилфорд Брэкстон».
— Ожидаю…
— Бивней Слона Килиманджаро больше не существует. Они находились на Бортаи II, когда звезда стала сверхновой. Никаких следов от них не осталось.
— Исполнено.
— Пошли соответствующее извещение во все библиотеки и музеи.
— Приступаю… Исполнено.
Несколько последующих минут я провел, просматривая корреспонденцию и служебные материалы, поступившие от руководства. Потом открылась дверь, и в кабинет вошла Хильда Дориан.
— Я узнала, что ты вернулся.
— Вчера вечером.
— Спасибо, что позвонил, — с сарказмом бросила она.
— Я устал.
Она в изумлении вытаращилась на меня.
— Позволишь присесть?
Я пожал плечами.
Она приказала креслу приблизиться, села.
— Где твой наставник?
— Наставник?
— Мандака.
— Он умер.
— На Земле? Я кивнул.
— Ты сообщил об этом властям? Я кивнул.
— От чего он умер?
— Сердечный приступ.
— Ты привез тело для вскрытия?
— Нет. Родственников у него нет, а он просил похоронить его на Земле.
Последовал еще один изумленный взгляд.
— Ты изменился.
— Правда? Она кивнула:
— Еще больше замкнулся в себе.
— Я не заметил.
— И стал совсем уж молчаливым.
— Задавай вопросы.
— Зачем? Ты все равно солжешь.
— Почему ты так решила? — Разубеждать ее я не счел нужным.
— Дункан, я узнала о твоем возвращении, увидев, какое распоряжение ты отдал компьютеру.
— Освежить воздух?
— Занести в банк памяти информацию об уничтожении бивней при взрыве сверхновой.
— А, ты об этом…
— Вроде бы ты говорил мне, что бивни на Небесной Сини.
— Я ошибся.
— И отправился с Мандакой на Землю без бивней? Пообщаться с духами его предков?
— Бивни утеряны. Я не хочу, чтобы их разыскивал кто-то еще.
— Это решение должен принимать ты?
— Больше некому.
— Мандака действительно умер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93