ЛЕОНИД РЕЗНИК
КУКОЛЬНЫЙ ТЕАТР
Когда Великий Кукловод
На время сматывает нитки,
Чтоб отдохнуть от этой пытки,
От пьесы "Избранный народ",
Тогда опять, сюжет поправ,
Врываются на сцену хамы,
Жестоко мстят героям драмы,
Не разбирая: прав - не прав.
Им дела нет до наших мук.
Им дела нет до нашей прыти.
Скрипят под ножницами нити,
И смертоносен этот звук...
ж Мы - куклы - маленьк"й народ,
А наши мудрецы убоги.
Твердят они, твердят о Боге,
Что нам спасиреля пошлет.
И не докажешь мудрецам:
Сценарий писан, но не читан,
Нигде доныне не испытан,
Все Кукловод решает сам.
Когда играть и отдыхать,
Кому давать какие роли,
И даже в самый мудрой школе
Сценарий тот не преподать.
" Ни хамов красный карандаш,
Ни смертоносный бег сюжета -
Никто нам не сулит ответа.
Лишь Кукловод - хозяин наш.


* * *
Я, божьею милостью русский поэт,
Зачем-то родился евреем.
В страну перебрался, где русского нет,
И здесь постепенно хирею.
Вернуться назад? Там давно меня ждут
И точат топор поострее.
История учит, что русский поэт
Не должен рождаться евреем.

ЛЕОНИД РЕЗНИК

ПОДРАЖАНИЕ ЛЕРМОНТОВУ
Нет, я не Бродский, я другой,
Еще неведомый избранник,
Как он, из Питера изгнанник,
Как он, с еврейскою душой.
Я позже начал, кончу ране.
Был меньше бит и знаменит.
В кипящем жизни океане
Мой утлый челн почти разбит.
Кто может в океане этом
Найти в тумане верный путь?
Кто сможет мне помочь советом:
Как выплыть, как не утонуть?
ЛЕОНИД РЕЗНИК
* * *
Черным-черно на горизонте,
Темным-темно.
Я так хотел закат увидеть...
Но не дано.
Полнеба в красках, фонтаны радуг,
Игра теней...
И нет сомненья, закат последний
Стократ ценней.
Мы разминулись на миг, не боле,
Короткий миг.
Но почему-то сердечной боли
Бесплотный штык
Терзает душу. Ломает волю
Страстей накал.
Бледнеют краски, темнеет небо.
Я опоздал.
Лишь отраженье, цветные тени
Запомнит взгляд.
Воспоминанья о сновиденьях?
Я им не рад.
Пересекая границу ночи,
Ее порог,
Я не запасся частицей света,
Увы, не смог.
ЛЕОНИД РЕЗНИК
НА ГОРЕ ГИЛЬБОА
Меж Самариею и Галилеею
Сижу, заветную мечту лелею я.
Что вот, закончится мое изгнание,
И как спасение, придет признание.
В окне пейзаж уныл: там минарет стоит,
Красоты горные не оживляют вид.
Давно зима прошла, туман закончился,
А без тумана мне смотреть не хочется.
Здесь автомат - мой брат, патруль - отец родной.
Остановись, солдат, поговори со мной.
Увы, не может он на боевом посту.
Ведь не психолог же, чтоб разгонять тоску.
Итак, опять один. Опять пишу роман.
Про мир иных планет, других времен и стран.
Спасенье в творчестве. Живу идеею
Меж Самариею и Галилеею.
ЛЕОНИД РЕЗНИК
* * *
Как объяснить, что красота рождает боль?
А эфемерность навевает грусть?
Лишь мимолетное прекрасно. Это так.
Прекрасно, но надолго ль? Ну и пусть.
Закон природы в нас живет, хоть плачь.
Его не обману, не обойду.
Бег времени - безжалостный палач,
Но только он дарует красоту.
Кошмаром станет вечный аромат.
И так не мил небьющийся бокал!
Момент упущен? Кто-то виноват?
Упущен, но прекрасен. Вот финал.
И музыка, что тает на ветру,
И лист осенний, что летит горя,
И пляска рыбы, мечущей икру,
И радуга, и пламя, и заря,
И близость, и росинка из цветка...
Так все, что исчезает через миг,
Рождает ощущенье торжества,
Блаженство боли, вяжущей язык.
Я это обьяснить могу с трудом.
Меня поймет не каждый - только тот,
Кто утоленье жажды предпочтет
Обилию напитков. Дело в том,
Что постоянство, ласковый лакей,
Увы! увы! - не терпит красоты.
Его услуги кажутся милей,
Но радости унылы и пусты.
ЛЕОНИД РЕЗНИК
СОМНЕНЬЯ
Сомненья меня разрывают на части,
Не отличить мне несчастья от счастья.
Не разделить мне радость и горе.
Все мои мысли смешаны в ссоре.
Не понимая, что я теряю,
Здравые мысли не воспринимаю.
Кажется мне, что таких дураков
Не было в мире во веки веков.
1 2