опять накрыли стол, опять танцевали и пели. Какой веселый человек, думала Райгуль, любуясь Асылжаном, вот если бы мой дада был таким же компанейским!..
Райгуль захотелось забыть обо всем; она так и поступила; словно трусливый человек, закрыв глаза, прыгнул с парашютом...
Когда пришла в себя, сердце вздрогнуло, она поняла: случилось непоправимое. Рядом сидела Кулпаш и в голос рыдала. Райгуль показалось, что услышала голос Аспанбая: да, люди так поступают... Кулпаш плакала безутешно: она сама организовала эту «случайную» встречу Асылжана и Райгуль, сделала все, чтобы разжечь их влечение друг к другу; сейчас она страдала, потому что была до смерти влюблена в Асылжана.
Аспанбай тосковал по жене, он вызывал образ любимой в своем воображении, везде Райгуль была с ним: ходил ли Аспанбай за отарой, видел ли сон, мечтал ли в одиночестве под низким южным небом... Но Аспанбай понимал, что не скоро встретится с Райгуль; Абдулла ни за что не отпустит дочь; он смирился с этим, уйдя в свои воспоминания и фантазии.
В первые дни Аспанбай пытался подружиться со своим напарником Кошкарбаем, но вскоре понял, что это бесполезно: Кошкарбай, тоненький черноволосый паренек, был еще более немногословен, чем сам Аспанбай; единственное, что его интересовало,— это отара; главной целью его жизни было заработать побольше денег, построить дом и жениться. Разговоры же с Аспанбаем, философствования о людях были Кошкарбаю ни к чему. Поняв это, Аспанбай огорчился, и они стали работать рядом, почти не общаясь друг с другом.
Так, день за днем, проползли пять месяцев жизни Аспанбая в Кызылкумах; он добросовестно выполнял свои обязанности: выгонял отару, пас, сыпал овцам соль, чистил кошару, а весной, в мае, когда степь покрылась яркими красными маками, ему нестерпимо захотелось увидеть Райгуль. Аспанбай подстриг свои кудрявые волосы, отросшую густую бороду и, препоручив овец Кошкарбаю, отправился в аул.
Когда он, подъехав ко двору тестя, сходил с коня, из дома с плачем выбежала Райгуль и бросилась на шею мужу; Самбет и родители стояли в сторонке, теща приветливо улыбалась и махала рукой, лицо тестя было, как обычно, насуплено.
— Дада, милый, ты изменился, эта борода!.. — воскликнула Райгуль и тут же, смутившись, добавила: — Тебе так даже лучше.
Аспанбай был доволен, что его роскошная борода — признак мужественности — пришлась по душе Райгуль, Самбет тоже похвалил внешность зятя: молодец, сказал он, хорошо выглядишь, теперь так и ходи. Вот только нахмуренное лицо тестя отравляло Аспанбаю радость встречи с родными; глядя на сдвинутые брови Абдуллы, он вспомнил своего приемного отца Ивана-печника; старушка тоска вползла в его сердце и больно ущипнула; уехать бы сей
час на Алтай, подумал он, но ведь эти скорее умрут, чем отпустят Райгуль...
Муж и жена остались одни. Аспанбай сказал:
— Милая, вот ты дразнишь меня цыганом, а хочешь, я погадаю тебе,— Аспанбай пошутил, Аспанбай засмеялся, но тут же испуганно осекся, увидев ужас в глазах Райгуль. Он пожалел о том, что сказал, но Райгуль уже протягивала ему руку:
— Погадай!..
— Нет,— сказал он,— я буду гадать по глазам, на сердце у тебя, моя красавица, лежит тяжелый камень...
Райгуль залилась краской, она готова была провалиться сквозь землю; увидев, какое впечатление произвели его слова на жену, Аспанбай опять пожалел, что они вырвались, но было уже поздно. Теперь оставалось только постараться смягчить сказанное:
— Я пошутил... Так обычно говорят мужья своим женам, с которыми долго были в разлуке.
Райгуль вымученно улыбнулась.
После обеда она надела бедное платье, которое так любил Аспанбай, перетянула волосы красной лентой и сказала мужу:
— Дада, проводи меня на берег Сыра, пойдем нарвем цветов.
Река протекала в четырех километрах от аула; всю дорогу Аспанбай думал о своем неудачном гадании и мучился: зачем испортил настроение Райгуль? Она, наверно, поссорилась с родителями, отец, наверно, опять ругал ее, что вышла за сироту. И так ведь мучится бедняжка, не хочет рассказывать мне, а тут я еще ляпнул...
Аспанбай и Райгуль подошли к высокому берегу Сыра и легли на зеленую траву, усыпанную нежными пятнами цветов. Он хотел поцеловать ее, но Райгуль закрыла рукой его губы.
— Подожди, дада,— она тяжело вздохнула,— сначала я расскажу одну сказку...
— Тебе так идет эта лента!—сказал Аспанбай вместо ответа.
Райгуль улыбнулась, но улыбка получилась грустной, Райгуль сидела бледная и несчастная.
— Послушай,— сказала она,—когда-то давным-давно жила на свете девушка, любил ее один парень. Однажды на их племя напали чужеземцы, парень ушел в поход. Ушли в поход и все славные джигиты, остался лишь хромой злодей...— так иносказательно поведала Райгуль мужу свою плачевную историю; Асылжану досталась роль злодея, неразумной Кулпаш — бабы-яги, переодетой в девичье платье, а сама Райгуль выступила в роли обманутой, несчастной девушки.
Аспанбай выслушал рассказ, не закричал, не бросился с кулаками на неверную жену, а только покачал головой и спросил:
— Это было восьмого марта, что ли?
— Да...— покраснев, ответила Райгуль.
— То-то я весь день не находил себе места...— сказал Аспанбай и тихо добавил: — Жаль, что ты так легко...
Райгуль навзничь упала на траву и принялась плакать, началась истерика, она то всхлипывала, то причитала, то смеялась, издавая ни на что не похожие звуки; Аспанбай молча смотрел на нее, не утешал; наконец она подняла к нему залитое слезами лицо.
— Убей меня, любимый! — жалобно сказала она.— Яне смогу теперь жить на свете. После того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164