Он спросил:
— Что случилось? По какому поводу пиршество?
— Люди пришли.
«Людьми» оказались вчерашние парни. Аспанбай сразу догадался. Гнев вскипел в нем.
— Дядюшка!—шутливо крикнула Гуля.— Вы бы вошли в дом, чего во дворе торчать!
— А? Да, да!
Он вошел в комнату, на его аккуратно застеленной койке расселись два модно одетых парня. Один из них — копия Раджа Капура, только на белом лице широкий румянец, другой — менее эффектен, округлостью фигуры и овалом лица напоминает Санчо Пансу. На лицах гостей чванливое спокойствие, они даже не повернули головы в сторону вошедшего. Человек пришел или собака вбежала— им безразлично. Они и не думали извиняться за то, что сидят на койке Аспанбая. Он подумал было перевернуть к чертям этот стол с закусками и вогнать наглых пижонов в землю, но стерпел и вышел во двор. Как ни был зол, все же заметил, что на «Радже Капуре» (это и был земляк девушек — Асылхан) серый костюм, белая рубашка, красный галстук, волосы черные и блестят, будто смазаны жиром, зачесаны назад, на пальце массивный золотой перстень с большим глазком, а во рту сигарета. «Санчо» увенчал свой наряд — коричневый костюм и белую сорочку— черный галстуком с большим узлом. Его узкие глазки беспокойно перебегали с одного предмета на другой. В комнате стоял удушливый запах одеколона «Шипр».
Все это Аспанбай отметил, к тому же его чуть не стошнило, он не переносил запаха парфюмерии. И сами парни, и их запах были невыносимы. Он быстрыми шагами вышел за ворота, остановился и принялся размышлять: почему это в поступках женщин нет никакой логики? Не могут отличить правое от левого. А наши девушки — вообще слепые курицы. Неужели им не противно сидеть с этими йэху и дышать с ними одним воздухом?!
Он побрел куда глаза глядят, дошел до магазина и вернулся: покупать ему было нечего. Сейчас он был зол на весь мир: и на девушек, и на гадких йэху, и на прохожих, ну хоть бы одно приятное лицо встретилось! И тут он, внезапно смягчаясь, подумал: только Райгуль отличается от всех прочих — она не морщится, не таращит глаза, нос у нее не длинный, шея не короткая. А все вокруг йэху, ей- богу, йэху!
Не зная, куда деться, он вернулся домой. Его встретила вспотевшая от хлопот Гульмайран:
— Ты куда исчез? За выпивкой ходил?
— Еще чего! — почти выкрикнул Аспанбай и ушел на «девичью половину».
Анастасия Ивановна сидела, скорчившись, на постели. По ее лицу было видно, что гости ей тоже не нравятся.
— Не доведет это до добра! — вздохнула старушка.
Она угадывает мои мысли, она провидица, подумал
Аспанбай, но ничего не сказал, поставил стул к окну и сел с книгой в руках. Однако читать ему не дали. Девушки насильно уволокли его и Анастасию Ивановну к столу. Представили гостям: это — мама, это — наш строгий дядюшка. Темноволосый кудрявый Аспанбай походил на их ровесника-брата, но никак не на дядюшку. Однако на это противоречие подвыпившие гости не обратили внимания. Девушки хлопочут у стола, сами открыли бутылку шампанского, которую принесли парии, разлили на шесть пиал. Потом принесли мясо. У Аспанбая кусок в горло не лез. Он снова вышел на улицу и сел у ворот. Сидел долго, кажется, и думать было не о чем. Перед самым закатом из дома вышли гости, лица потные, на плечи накинуты пиджаки, дымят сигаретами. Остановились в двух шагах от Аспанбая и, словно его и не было, без стеснения обменялись репликами;
— Куда их поведем?
— В ресторан, куда же еще?
— У тебя что-нибудь осталось?
— На сегодня хватит.
— «Санчо», а по паспорту — Замзам, все пятился и пятился, разговаривая с другом, и не замечал, что рукавом своего накинутого на плечи пиджака касается лица Аспанбая. Вот дать бы ему сейчас под зад пинка, кубарем бы покатился, но не стоит здесь подымать шум.
Из мазанки вышли девушки, разодетые как на свадьбу.
— Ну, пошли! — сказала Гуля.
Аспанбая она вроде бы и не заметила. Райгуль надела
туфли на высоких каблуках; наверно, с непривычки при ходьбе она всем корпусом откидывалась назад. «Подождем до вечера!» — решил Аспанбай, кидая недобрые взгляды вслед уходящим.
Его расчет был прост: после ресторана они приедут сюда, попрощаются возле ворот. Когда парни по темной улице пойдут обратно, он догонит их и скажет: чтобы я вас больше здесь не видел!
С замирающим сердцем просидел он у ворот до часу ночи, но получилось не так, как он предполагал; подъехало такси, парни выскочили из машины, помогли выйти девушкам, стоять долго не стали, поцеловали им ручки и укатили. Два красных огонька, словно два красных глаза, поддразнивая, подмигнули Аспанбаю и погасли в темноте. Райгуль заметила сидевшего у ворот Аспанбая:
— Господи, кто здесь?
— Это я.
— Что ты здесь делаешь?
— А вы что там делали?
Девушки, кажется, были сильно навеселе. Они рассмеялись.
— Мы — там, вы — здесь! — пошутила Райгуль.— Все правильно, и все понятно: оказывается, мы уехали, не спросив разрешения у нашего дяди.— Райгуль чуть присела в поклоне, назвав Аспанбая по-узбекски дада, сказала: — Простите, дада, простите!
Хотя это было сказано в шутку, Аспанбая извинения немного успокоили.
— В следующий раз не забудьте получить разрешение!
— Хорошо, дада! — Гульмайран все еще была под впечатлением ресторана.— Ой, дада, как мы танцевали! Оказывается, городские танцы не очень-то отличаются от сельских. Посмотрел бы ты на Райгуль!
— Ты, я думаю, от нее не отстала.
— Они с Асылханом были такой красивой парой! Все смотрели только на них!
— Ну ладно, ложитесь, а то вставать рано,—сказал Аспанбай тоном старшего брата.— Завтра я еще поговорю с вами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164