Да, она его любит… Но сие вовсе не значит, что нужно терзаться и мучиться по этому поводу.
– Нам нужен торт, – сообщил Джозеф по телефону, и Лаура от изумления едва не выронила трубку. – На сегодняшний вечер. Я понимаю, такие штуки в последнюю минуту не заказывают, но, может, все-таки получится?
– Джозеф, – твердо начала молодая женщина, зная, что должна отказаться, – это вы зря затеяли, честное слово.
– Видишь ли, деточка… – Паркинсон смущенно откашлялся, – я и сам понимаю, что вел себя как дурак. Но мы с Гермионой тут поговорили начистоту… слово за слово… В общем, она согласна принять меня таким, каков я есть. И чего я ждал столько лет, спрашивается? Так вот мы сегодня помолвку празднуем.
– Я… вас поздравляю, – задохнулась от удивления Лаура. – И конечно же торт испеку. Но я не могу приехать на ферму…
– Еще как можете, – решительно сказал старик. – Моего дурацкого внука не будет. Он в Оттаву укатил с утра пораньше.
– Во сколько у вас вечеринка? – деловито осведомилась Лаура, извлекая из ящика книгу заказов и ручку. – И на сколько человек вы рассчитываете?
Вопрос явно поставил старика в тупик.
– Э-э-э… человек на двадцать, наверное. Приезжайте вместе с тортом часам к пяти, когда с работой управитесь. И детишек привозите. Лошадки по ним соскучились. А вам, я слышал, уже лучше?
– Гораздо лучше, – заверила молодая женщина, глотая слезы.
– Ну, до вечера? – И, довольно хихикнув себе под нос, Джозеф Паркинсон положил трубку на рычаг.
Конечно же позже обнаружилось, что старик бессовестно солгал.
– Извини, что дед тебя так «подставил», – удрученно сказал Вернон, переступая порог кухни. Вид у него был усталый и измученный, под глазами пролегли тени. – Я ничего об этом не знал.
– Верю каждому слову, – саркастически отозвалась Лаура, извлекая торт из коробки.
– Это еще зачем? – подозрительно осведомился молодой человек.
– Твой дедушка заказал для сегодняшней вечеринки.
– Сегодня нет никакой вечеринки.
– Я уже догадалась.
Лаура с сожалением оглядела творение рук своих. Целый сад из кремовых роз и лилий и крохотных глазурованных лошадок – специально чтобы порадовать жениха. Трех из них, уступая настойчивым просьбам дочери, она сделала фиолетовыми. Вот уж странный каприз!
– Расскажи, как поживаешь, – помолчав, проговорил Вернон, по-прежнему стоя в дверях.
– Превосходно, – солгала Лаура, не сводя глаз с торта.
– Я по тебе соскучился.
– Да ну? – Лаура подошла к раковине и включила воду, чтобы смыть с пальцев крошки и крем. – Вот уж не заметила. Я думала, ты празднуешь вовсю.
– Что?! – Вернон стремительно пересек кухню, схватил молодую женщину за плечи и порывисто развернул лицом к себе. – По какому же такому случаю я праздную?
– По случаю вновь обретенной свободы. – Лаура изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал ровно. – Послушай, Вернон, мы оба знаем, что так для нас лучше… Порвавшаяся резинка – это не повод для брака…
– Замолчи! – Железные пальцы до боли впились в ее плечи. – Просто выслушай меня, ладно? Мне отчаянно хотелось с тобой увидеться, но я просто не знал, что такое сказать, чтобы тебя утешить. Я боялся ляпнуть что-нибудь невпопад, боялся, что ты снова расплачешься, разнервничаешься… а врач сказал, что тебе необходим покой. А потом мне пришло в голову: а вдруг ты только рада от меня избавиться? От этой мысли я просто с ума сходил…
– И я думала о том же, – с трудом произнесла Лаура, глядя в пол. – Представляла, как ты скачешь от радости.
– В то время как я напивался до бесчувствия от безысходности и горя.
– Я рада, что мы поговорили, – прошептала она, мягко высвобождаясь из его рук.
– Это все, что ты мне скажешь? – нахмурился Вернон.
Молодая женщина храбро подняла на него взгляд.
– Я вышла замуж за человека, у которого, как оказалось впоследствии, было еще две жены помимо меня, не считая трех невест и полудюжины любовниц. Когда эта пикантная история стала достоянием общественности, скандал разразился чуть ли не на всю страну.
– Надеюсь, подонок угодил в тюрьму.
– Еще бы, – кивнула Лаура. – И очень надолго, в том числе по обвинению в растратах и в присвоении чужих денег. Но теперь ты понимаешь, почему мысль о браке с тобой пугала меня. У тебя же репутация первого донжуана города!
– Но в конце концов ты все-таки согласилась…
– Потому что полюбила тебя. Только поэтому я и приняла твое предложение. Не из-за ребенка, и не из-за процветающей фермы, и уж вовсе не потому, что нам так хорошо в постели…
– С тех пор как встретил тебя, я на других красавиц и не взглянул ни разу. Для меня в мире существует только одна женщина: ты и только ты! – пылко заверил Вернон, подхватывая Лауру на руки и разгоняя последние ее сомнения жарким, сводящим с ума поцелуем.
– Ну наконец-то! – одобрительно проговорил с порога Джозеф.
Молодые люди, смущенно отстранившись друг от друга, обернулись к двери. В проеме и в самом деле стоял старший Паркинсон, но не один, а под руку с мисс Гермионой Ньюсом. И оба просто-таки светились радостью. Куда только подевалась чопорная невозмутимость почтенной старой леди? Глаза ее озорно поблескивали, вместо строгого черного платья на ней был эффектный брючный костюм, очень ее красивший. А благодаря умело наложенному макияжу и сложной прическе мисс Ньюсом казалась лет на пятнадцать… да что гам, на все двадцать моложе!
– А теперь самое время съесть торт, – безапелляционно заявил Джозеф. – В честь помолвки, – добавил он, невинно глядя на Лауру. – Ну да, вечеринка ожидается скромная, в узком семейном кругу. Зато каждый получит по два… нет, даже по три куска!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47