Сид с Мортом пользовались всеми преимуществами своего богатого опыта уличных драк, размахивая кулаками с большим вкусом и постоянно прикидывая, какой бы еще тяжелый объект им от души приложить.
– Где Липс и его ебаный пистолет?! – продолжал орать Сид. Но Липс держался в сторонке, сосредоточенный на выполнении своей задачи. А она теперь заключалась в защите старого С. Д., который упал одним из первых. И Липс сумел это сделать, сперва оттащив старика в сторону от бушующего побоища, а затем просто размахивая пистолетом – хитрым «полицейским особым» тридцать восьмого калибра, – когда кто-то осмеливался подойти слишком близко.
– Стреляй же, Липс! – крикнул Сид, когда развитие событий показалось ему особенно опасным. – Стреляй, блин!
– Пошел ты на хуй, Крассман! – был ответ. – Стану я тянуть срок за тяжкое, чтобы твою жирную жопу спасти!
Борис и Ласло немедленно начали снимать сенсационный скандал при помощи ручных «арри», усаживаясь на всевозможных возвышениях и выступах или горбясь в стенных нишах, где обычно размещались масляные лампады и факелы. Тони и Дэйв тоже устроились в одной из ниш, но они не снимали – просто курили марихуану и наблюдали за сценой.
– Роскошно, – продолжал бормотать Дэйв, кивая и лучась улыбкой, – просто роскошно.
Лес Харрисон тем временем находился в самом центре событий, выпендриваясь, как маньяк. Выставляя себя чем-то вроде спеца по карате, он пытался раздавать смертоносные удары ребром ладони и пинки всем подряд, своим и чужим. Однако морфин так расстроил координацию Хрена Моржового (не говоря уж о его голове), что он постоянно промахивался и просто летал по округе, чаще всего нанося повреждения самому себе.
Лис Леттерман, действуя отчасти по наитию, отчасти из хитроумия, смылся из перепалки на ранней стадии – но сделал это под тем предлогом, чтобы «вызволить отсюда Дебби и Хелен Вробель!»
Что же касалось монтажера Филипа Фрэзера, то он вел себя вполне прилично, прямо-таки в манере маркиза Квинсбери – пока его острый глаз не засек набор очень знакомых коробок с пленкой в голубую полоску, которые протаскивали сквозь толпу.
– О господи! – воскликнул Филип. – Они взяли негатив!
Эти слова, точно электрический разряд, пробежали по всей компании киношников.
– Они взяли негатив!
Это так дьявольски их взбеленило, что даже Борис, Ласло и Тони присоединились к сражению, но шансы были безнадежными. Как раз в тот момент, когда на Тони обрушился град ударов, его взгляд случайно упал на Дэйва, по-прежнему сидящего там, где он его оставил.
– Эй, ты, хуесос! – заорал он. – А ну тащи свою жопу сюда и помогай!
Но Дэйв только кивнул и блаженно улыбнулся.
– Все ништяк, приятель. – И он указал поверх их голов туда, где вдруг откуда ни возьмись, точно легионы Цезаря, появилась огромная процессия с поднятыми знаменами и качающимися плакатами: «СВОБОДУ КИМ АГНЬЮ!», «ЭДИПУ ОТСОС!» и т. д. и т. п.
Тут баланс сил опять резко изменился, и Сид ясно увидел, как драка замедляется, а потом совсем останавливается.
– Вот так, жопа с ручкой! – прокричал он кардиналу. – Теперь тебе крышка! Эти ребята за нас!
Кардинал не на шутку встревожился и пробормотал что-то тощему человеку голодного вида неподалеку – на самом деле своему главному боссу. Тот, в свою очередь, нахмурился и в злобном испуге стремительно забормотал по-итальянски, обращаясь к одному из своих молодых бородатых приверженцев. Последний кратко кивнул и снял с себя церковное облачение, оставаясь в удобных шортах и футболке. Затем они снова посовещались, после чего молодой человек резко стартовал.
Сид, теперь уже не испытывая никакой боли, наблюдал за этой сценкой с недоуменным любопытством – пока вдруг не сообразил, что готовится.
– Берегись! – заорал он, увидев, как молодой человек выбирается из своей группы и осторожно проскальзывает в ряды ничего не подозревающих хиппи. Там он немедленно схватил первый попавшийся плакат («НИКСОН ЕЩЕ ЖИВ?!») и расколотил его о голову одного из конкурирующих «крейзи» – таким образом разжигая полномасштабную братоубийственную войну.
– Нет, нет! – продолжал вопить Сид. – Он из тех!
Тони тоже все это увидел и присоединился, оглашая тревогу:
– Провокатор! Провокатор!
Однако их вопли уже не возымели успеха – и, пока драка становилась все круче, коробки в голубую полоску исчезли из поля зрения, а Сид с тяжелым сердцем осел на пол.
2
– Что ж, – говорил Борис во время одной из последних выпивок на террасе «Империала», – по крайней мере, теперь мы знаем, что это можно проделать.
– Ха! – горько рассмеялся Тон. – Заебись утешение!
– Мы вернем наш фильм, – без выражения произнес Сид.
– Забудь, – сказал Борис. – Есть масса других вещей, которыми можно заняться. Мы его все-таки сняли, и это самое главное. А теперь давайте провернем что-то такое, чего еще никто не делал.
Тони понимающе кивнул – и в то же самое время покачал головой, не желая смириться с таким исходом.
– Не знаю, – тоскливо сказал он, – если бы я посмотрел тот эпизод с Дэйвом и Дебби, думаю, я бы по-настоящему в него врубился… – Тут он умолк и рассмеялся, словно себе под нос. А затем вздохнул и почти грустно добавил: – Нет, они просто должны были уничтожить наш фильм – он бы оставил без работы слишком много народу.
– Я уже сотню раз об этом думал, – сказал Сид, охваченный тотальной меланхолией после страшной утраты. – Ведь он практически сказал мне, что они сделают с фильмом. Он сказал мне: «Вы-то с Эйхманом это проделали!» Тогда я спросил себя: «А что с ним такое проделали?» Похитили, верно? Эйхмана похитили и доставили в Израиль!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82