– Отец, – прервала его Гортензия, – у нас же гости. И они ждут нашего внимания.
– Ах да, гости, – смутился Саймон. – Где же они, веди меня к ним. – И он повернулся спиной к Батлеру.
Гортензия топнула ногой.
– Отец, выйдите из своего рассеянного состояния. Гости за вашей спиной. Это мистер…
Гортензия запнулась. Она не должна показывать виду, что знает Батлера в лицо.
– Ах, этот! – сообразил Саймон Пэтифер. – А я думал, что это у меня возрастное.
– Никак нет, – по-военному отрапортовал Чарльз Батлер. – Мистер Батлер собственной персоной.
– Ваша персона всем надоела, – эта реплика принадлежала жене Пэтифера, что пожаловала в комнату.
Батлер выпрямился.
– Миссис Юния, – его рука потянулась к руке томной дамы.
– Ах, оставьте ваши церемонии, Чарльз, – неожиданно пробасила миссис, усаживаясь в кресло. – Что вам от меня угодно? Пришли вызвать на дуэль?
– С женщинами не дерусь. У меня, миссис, важное дело к вашему мужу.
– Ну тогда я послушаю.
– Жена, – Пэтифер закапризничал, – нехорошо вмешиваться в мужские дела. У мистера Чарльза может быть сугубо конфиденциальное дело.
– Ну раз так, – томная дама вышла из комнаты. На пороге она обернулась. – Да, мистер Чарльз, говорят, что вы совершили опять какую-то пакость.
– Я, мадам? – глаза Батлера были ясны, как глаза шизофреника. Он уже порядком устал от маскарада.
– В городе говорят, что по порту, как рысь, носится капитан Макинтош и переворачивает вверх дном все шхуны. Вы не могли бы удовлетворить мое любопытство? Что он ищет? Вашу очередную жертву? Кого вы убили на этот раз?
Батлер щелкнул каблуками.
– Миссис, я не отвечаю за умственное состояние военных, которым вверено спокойствие нашего города, так что ничем не могу помочь вам.
Томная женщина вышла из комнаты.
Батлер стал догадываться, что у Пэтифера не все дома. По всей видимости, маскарад – следствие этого. Батлеру не хотелось вникать в подробности. Он подошел к Пэтиферу и сказал ему твердо.
– Саймон, придите в себя. Мне нужно с вами поговорить.
В глазах Пэтифера мелькнуло что-то осмысленное. Батлер за руку потащил его в кабинет.
Чарльз не знал, что Пэтифер не даст ему денег, потому что выписал очень дорогого врача из северных штатов для лечения Юнии и дочек.
Как только двое мужчин остались одни, Пэтифер опять заговорил о семейных проблемах и из головы Батлера все улетучилось…
… В кабинет Робийяра осторожно постучали. Пьер слабым голосом спросил:
– Кто там?
На пороге стоял мистер Харвей.
– Я все слышал Пьер, – сказал он, – забыл зонт, вернулся, и все услышал. Это получилось случайно.
– Пьер, – сказал Харвей решительно, вновь усаживаясь в кресло. – Значит, Филипп на самом деле подлец?
– Но-но, почему это? – сразу воскликнул Пьер.
– Ну как же. Он совершил подлость. При свидетелях оскорбил чувства девушки и ее обесчестил.
– Ну и что, – агрессивно возразил Пьер. – Он же не знал, что она слепая. Я бы тоже на слепой не женился.
– Это понятно. Надо сделать так, чтобы люди не знали. Даже ваши дочери. Мы тут радеем о том, чтобы у Филиппа исправилась репутация, а этот негодяй Бибисер нам всю воду мутит, – с пафосом произнес Харвей.
– Я буду молчать, как рыба. Бибисер тоже обещал молчать, – рявкнул Пьер.
«Черта лысого он обещал, – подумал Харвей. – Он не будет молчать. С Бибисером надо как-то по-другому».
– Да, кстати, вы слышали, – сказал Харвей, – говорят, в городе появился племянник Батлера – Ретт. С чего бы это? Про него ходят самые невероятные слухи. Две таких личности, как дядя и племянник вместе – это неспроста.
Может они затевают что-то необычно оригинальное?
– Не знаю, – слабым голосом отвечал Пьер. – Мне бы со своими делами разобраться…
…Филипп сидел в очередном салуне и пытался найти правду мира в виски. Выигранные им деньги кончались, и он думал воспользоваться трюками старого китайца, который научил его блефовать. В кабаке находились и другие мастера этого дела. Они быстро раскусили мастерство Филиппа и мрачно переглянулись. К новичкам в подобном деле конкуренты относились на удивление просто. Тонкая бечевка вокруг горла и удивление в глазах при расспросах шерифа…
…Батлер устал слушать Пэтифера и стал с ним прощаться. Саймон решил его проводить, протянул на прощание руку, Чарльз долго ее тряс, размышляя о том, как семейная жизнь губит ясный разум. Пэтифер устал прощаться.
– Простите меня, Чарльз. Мне сегодня совсем худо. Не могу принимать: вот и вся аудиенция. Положение дел в моем доме – сильнее меня и от меня не зависит.
– Да-да, Саймон. – Батлер был ошарашен. Если в самом деле окажется, что семейка Пэтиферов с приветом… – Будем прощаться. Привет жене. – Батлер направился к выходу. По лестнице спускалась Юния.
– Помог, чем мог, Чарльз, – вдогонку крикнул Пэтифер.
«Боже мой, деньги! Заговорил меня старый осел».
– Саймон, я совсем забыл. Строго мужское дело. На пару минут.
Батлер отвел Саймона в угол, чтобы женины уши остались без работы…
…– Мне нужны деньги: 15 тысяч. Я бы не требовал их так настойчиво. Но мне грозят арестом.
– Бог мой, Чарльз! – Саймон побледнел. – Почему вы не появились чуть раньше. Совсем недавно у меня был Мартин Бибисер. Он сообщил мне, что Пьер Робийяр простил своего непутевого племянника Филиппа, а тот нажаловался ему на меня. Помните, на тот случай, когда я хотел его того… прооперировать, за то что к моей жене приставал. Бибисер сказал, что Пьер Робийяр был в гневе и похвалялся отомстить мне. И Бибисеру то же. Так он просто взял и откупился. Сказал, что Пьер согласен принимать деньги вместо извинения. Бибисер посоветовал мне поступить также, и сказал, что готов принять от меня деньги и передать их Робийяру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126