Наконец в кабинку втиснулся озабоченный и очень сердитый Буш. Великан-полицейский прилагал все силы к тому, чтобы держать свою ярость в узде. Майкл молчал, потупив взор. Ну вот…– Черт побери, где ты был?– Извини.– Даже не начинай; я не в том настроении, чтобы прощать. Где ты был?– Мне надо было кое о чем позаботиться.– Кое о чем? Не вешай мне лапшу на уши, Майкл! Я хочу услышать из твоих собственных уст – где, черт возьми, ты пропадал последние восемь дней?Майкл молча смотрел на него, не зная, что сказать; ему хотелось поскорее покончить с нагоняем и перейти к разговору о Мэри.– Ты хоть понимаешь, в какое положение поставил меня? Приятель, я вот уже почти две недели прикрываю твою задницу – но только твоей задницы-то как раз и нет, понимаешь? – Буш начинал выходить из себя; отвернувшись к стене, он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь взять себя в руки. Медленно тащились секунды.– Я только что из клиники, – тихо произнес Майкл. Встрепенувшись, Буш с тревогой посмотрел на него. От былой ярости не осталось и следа.– И?Лицо Майкла было красноречивее любых слов. Буш все понял; взгляд Майкла наполнился страданиями больного ребенка. Буш еще никогда не видел друга таким. Да, Майкл очень переживал по поводу болезни Мэри, но тень надежды оставалась всегда.– Насколько все плохо?– Опухоль уже везде.К этому Буш оказался не готов; он был настроен на то, чтобы разорвать Майкла на части. Услышав это признание, полицейский начисто забыл о своем гневе.– О… Майкл… Я могу чем-нибудь помочь?Майкл не ответил, лишь молча посмотрел на него, и его глаза наполнились раскаянием и страхом.– Я понимаю, как тебе больно…– Я совершил один поступок, – тихо произнес Майкл, понурив голову.– Что? – Буш уже больше не хотел получить ответ на этот вопрос. – Что ты сделал?– Я проклял Мэри.Буш в смятении прищурился. Теперь его мысли были уже не только о Мэри.– Я уничтожил все, во что она верит.– О чем ты? Ты не виноват в том, что у нее рак.– Говорят, тем, кого мы любим, всегда приходится расплачиваться за наши грехи.– Чушь собачья! Болезнь Мэри никак не связана с тем, кто ты такой, что ты совершил в прошлом.– Ну почему это не я лежу на больничной койке?– Слушай, немедленно гони прочь такие мысли. Конечно, все это очень печально, но ты тут ни при чем. Не все в этом мире зависит от нас. Что-то происходит помимо нашей воли.– Больше всего мне хочется повернуть время вспять…– Что ты хочешь сказать? – спросил окончательно сбитый с толку Буш. – Майкл, объясни, черт побери, что произошло?– Я летал в Европу. – Майкл помолчал. – И украл два ключа.Буш закрыл глаза. Он догадывался о том, что Майкл был за границей. Сегодня он собирался добиться от Майкла этого признания, однако все произошло совсем не так, как предполагалось. Вопреки всему Буш надеялся, что найдется какое-то разумное объяснение, ибо, если целью путешествия Майкла было преступление, полицейский попадал в очень незавидное положение.– Ничего мне не говори…– Я украл эти ключи для того, чтобы оплатить лечение Мэри.– Проклятье, так я и знал. Ты же мне обещал!– Да, я много чего обещал.Казалось, гул посетителей бара стал громче. Буш никак не мог поверить в то, что все вокруг веселятся, в то время как жизнь его лучшего друга рассыпается прахом.– Майкл, это очень серьезно…– Я продал ключи некоему Финстеру…– Это гораздо хуже, чем нарушение условий досрочного освобождения. Я…– Это сам дьявол, Поль. Я продал эти ключи дьяволу, – тихо произнес Майкл, по-прежнему не в силах поверить собственным словам.– Майкл?– Я продал их дьяволу. Это были ключи от небес, ключи от Врат рая.Буш сидел, оглушенный, не зная, как отнестись к нервному срыву, которому стал свидетелем. У него на глазах Майкл буквально развалился на куски, а он понятия не имел, что делать.– Майкл, ты несешь полную чушь. – Буш подался вперед. – Послушай, я понимаю, каково тебе сейчас приходится…Майкл посмотрел ему прямо в глаза.– Я говорю правду.Буш понял: Майкл верил в то, что говорил. Это его напугало. Ему уже приходилось иметь дело с преступниками, попадавшими в категорию сумасшедших; он знал, что они искренно верят в свой собственный обособленный мирок, в свои собственные понятия добра и зла, справедливости и беззаконии.– Ты действительно веришь в то, что встретился с…– Неважно, во что я верю, – оборвал его Майкл. – В это верит Мэри. Я отнял у нее единственное, что она ценит больше всего на свете: веру, загробную жизнь.Как ни возненавидел себя за это Буш, слова Майкла привели его в ужас: он понял, что его лучший друг окончательно спятил. Буш понятия не имел, как себя вести в такой ситуации; подобными деликатными вещами всегда занималась Дженни. Сам он привык действовать прямолинейно и грубо. Поэтому, торопясь опередить заполняющую сердце панику, он поспешил свернуть туда, где чувствовал себя уверенно. Он еще не потерял надежду вернуть Майкла к действительности.– Послушай, приятель, у нас другая, гораздо более серьезная проблема.Майкл подался вперед.– Ты нарушил условия досрочного освобождения. В первую очередь нам необходимо разобраться именно с этим.– Это самое последнее, что сейчас меня волнует.– И напрасно. Не исключено, что тебе предстоит отправиться обратно за решетку.– Я говорил с тобой как с другом.– Ты мне друг, Майкл. Но закон есть закон. Если кто-либо прознает про то, что ты покидал пределы страны, а это рано или поздно обязательно произойдет, – добавил Буш, вспомнив угрозу Тэла, – мы оба окажемся в полной заднице. Это закон, Майкл, и ты его нарушил… умышленно.– Я должен исправить содеянное. – Майкл даже не обращал внимания на собеседника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140