Кинетесь за ними?
– Ну, зачем же. Я…
– Вы этого не сделаете, потому что это будет ошибкой. Наоборот, вы срочно запросите разрешение на посадку, чтобы сесть первым и таким образом получить благоприятную позицию для выполнения нашей задачи: проведения закупки. И мысленно поблагодарите их за то, что они нас пропустили. Или, может быть, вам кажется, что я не прав?
– Ваша смелость, вы совершенно правы.
– Так действуйте же, черти бы вас лизали!
– Слушаюсь!
На этом разговоры на борту «Покоряющего» кончились и начались действия. Запрос на посадку ушел уже в следующее мгновение.
На борту же «Неодолимого», атакующего транспорта с Леганы, в это время происходило, надо полагать, нечто подобное, судя по тому, что и там был свой капитан и свой глава торговой делегации, кстати – тоже Главком всех ВС, и цель у них была такой же. Короче говоря, запрос на посадку с этого корабля ушел в те же минуты, что и с «Покоряющего».
И оба корабля вышли на околопланетные орбиты, сохраняя предельное расстояние относительно друг друга и напряженно ожидая – каждый для себя – разрешения на посадку. А Редан все медлил.
«Капитану СФ-станции. Транспорт „Покоряющий“ просит разрешения на немедленную посадку, поскольку глава торговой делегации мира Мадиг нуждается в немедленной высококвалифицированной медицинской помощи в условиях стационарной клиники. Счет идет на минуты.
Командир Симод».
«Капитану и главному инженеру СФ-базы особого назначения. Требуем дать „добро“ на немедленный финиш борта „Неодолимый“. Положение катастрофическое: главный энергоген корабля вышел из-под контроля, что грозит в лучшем случае неуправляемым падением на планету. Принимаем все меры, но необходима аварийная посадка.
Глава делегации, маршал высшего ранга Экибал Тустас».
– Смотри, – сказал советник Ду Ду Ном генералу Бероту. – Пожалуй, преимущество у «Неодолимого»: и угроза посерьезней, и уровень подписавшего повыше. Как считаешь?
– Это как смотреть, – ответил генерал осторожно. – Жизнь главы делегации – вещь нешуточная, тем более что леган не упадет, даже если мы им откажем, а с этим их маршалом – с такими в полетах всякое случается. Так что я бы еще подумал, чья масть длиннее.
Глава Лизинговой комиссии понял, что помощи со стороны строевого коммандата он на этот раз не дождется. И, глубоко вздохнув, проговорил:
– Ну, что же: ситуация исключительная, придется и решение принимать такого же сорта. И, кстати, единственно возможное. Остальное будет уже зависеть от них самих.
И продиктовал диспетчеру по иннерсвязи:
– Дайте преимущественное разрешение обоим финиширующим бортам. Одному на стол-три, другому – на восьмерку. Выполнять!
– Ну и рисковый ты парень! – сказал генерал.
– Игра стоит свеч. Да никакого риска и нет, – возразил советник. – У них за пультами – асы, это всем известно. А в случае чего – сами будут виноваты, что не справились с маневром. Они ведь сейчас станут садиться на пределе допустимого – чтобы хоть на полсекунды опередить другого. Может, у кого-нибудь рука и дрогнет.
– Выведут стол из строя недели на две, – предположил генерал.
– Ремонт будет за их счет, согласно Уложению. А эти миры не бедные, заплатят не моргнув глазом. Наш восьмой, кстати, давно просит ремонта. А денег нет. Ну, и, кроме того… сам понимаешь.
– Хитер, хитер, – воздал должное генерал.
– А ты поторгуй с мое – научишься. Хотя крутиться нам сегодня еще как придется.
– Выкрутимся, а?
– Если нет – вкрутят нам, и по самое некуда. Ты ведь понимаешь: узнают на верхах, что мы такую возможность упустили, – не простят. Ага кинулись! Ставлю полсотни баллов на «Покоряющего».
– Отвечаю.
Оба больше не отрывали глаз от экранов. Приземление происходило на грани риска, и призрак катастрофы, казалось, маячил где-то совсем рядом с ходовыми экранами.
Глава 7 Катастрофы не случилось
Самое лучшее время в ЦОСе-18 и его окрестностях – предвечернее, когда все рабочие (учебные, служебные) дела на сегодня завершены, даже дневной ветер улегся отдохнуть, а сменщик его, ночной, «приносящий тьму», еще не раскачался; светило уже опустилось за неблизкую горную цепь, и медленно подползают ласковые сумерки, время встреч, фантазий, нежных слов, близости – духовной, но не только. Лучшее время, чтобы рассказывать разные истории и их слушать. Строить планы на будущее в соответствии с уровнем воображения и пытаться привязать их кончик к ускользающему дню – в надежде, что он, словно буксир, подхватит задуманное и уверенно потащит за собой. Одним словом – все спокойно, все прекрасно…
Зор Телан, все еще переживающий обиду, приближался к дому медленно, словно бы нехотя. Этим вечером его исключительная привилегия (обитать не в корпусной казарме, а в семейном жилище) вовсе не казалась ему такой уж значительной. В казарме он сейчас был бы не один, нашел бы, с кем поделиться переживаниями, обсудил – что и как еще можно сделать, чтобы все-таки настоять на своем, спросить совета – что предпринять, чтобы все-таки уломать братца. Дома придется переживать все в одиночестве. Хорошего мало.
Он был уже рядом с крыльцом, когда дверь распахнулась и из дома вышел – не Рек, к счастью, сейчас видеть его снова ну никак не хотелось, а Вин Сит. Как было в корпусе уже известно – тоже успешно выпущенный и удостоенный угла. Вин Зору не очень нравился: слишком уж высокомерно обращался с кадетами, словно не выпускником был, а по меньшей мере уже медиалом. Зор невольно шагнул назад, ожидая услышать какую-нибудь очередную насмешку. Нет, не везло ему сегодня.
– Гуляешь, головастик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14