Она и сама не могла себе объяснить, почему ей вдруг разонравилась версия, согласно которой Лисбет Саландер была единственной подозреваемой в убийстве.
На этом она завершила рабочий день, решительно выключив компьютер и спрятав в стол дискеты. Она надела куртку, погасила настольную лампу и, выйдя из кабинета, уже начала запирать дверь, как вдруг в конце коридора ей послышались какие-то звуки. Она нахмурила брови – ей казалось, что во всем отделе, кроме нее, уже не осталось ни души. Дверь в кабинет Ханса Фасте была приоткрыта, и, подойдя ближе, она услышала, как он разговаривает по телефону.
– Это, бесспорно, соединяет одно с другим, – произнес Фасте.
Немного постояв в нерешительности, она собралась с духом и постучала по косяку. Ханс Фасте резко вскинул голову и посмотрел на нее. Она помахала ему раскрытой ладонью.
– Мудиг еще здесь, – сообщил Фасте в трубку. Он кивал, слушая собеседника, но не спускал глаз с Сони. – О'кей. Я ей передам, – сказал он и положил трубку.
– Бубла, – пояснил он. – Зачем ты пришла?
– Что там «соединяет одно с другим»? – спросила она.
Он посмотрел на нее пристально.
– Подслушиваешь под дверью?
– Нет. Но твоя дверь была открыта, и ты сказал эти слова в тот момент, когда я постучала.
Фасте пожал плечами:
– Я позвонил Бубле, чтобы сообщить, что из криминалистической лаборатории наконец поступили полезные данные.
– Да что ты!
– У Дага Свенссона был мобильник с сим-картой компании «Комвик». Наконец-то они отыскали список его разговоров. Список подтверждает, что в двадцать часов двенадцать минут у него состоялся разговор с Микаэлем Блумквистом. Значит, Блумквист в это время действительно был в гостях у сестры.
– Прекрасно. Но я не думаю, что Блумквист имеет какое-то отношение к убийству.
– Я тоже не думаю. Но Даг Свенссон сделал в тот вечер еще один звонок. В двадцать один тридцать четыре, и разговор продолжался три минуты.
– И что?
– Он звонил адвокату Нильсу Бьюрману на его домашний телефон. Иными словами, появляется связь между двумя убийствами.
Соня Мудиг медленно опустилась в кресло для посетителей.
– Прошу! Присядь, пожалуйста, я не против!
Она не обратила внимания.
– О'кей. Как выглядит временная схема? Сразу после восьми Даг Свенссон звонит Микаэлю Блумквисту и договаривается о том, чтобы встретиться с ним попозже. В половине десятого Свенссон звонит Бьюрману. Перед самым закрытием ларька, то есть около десяти, Саландер покупает в Энскеде сигареты. В самом начале двенадцатого Микаэль Блумквист и его сестра приезжают в Энскеде, а в двадцать три одиннадцать он звонит в дежурную службу.
– Похоже, что все сходится, мисс Марпл!
– Но на самом деле ничего не сходится. По данным патологоанатома, Бьюрмана застрелили между десятью и одиннадцатью часами вечера. Саландер в это время уже была в Энскеде. Мы же полагали, что Саландер сперва застрелила Бьюрмана, а затем уже пару в Энскеде.
– Это ничего не значит. Я еще раз поговорил с патологоанатомом. Мы обнаружили Бьюрмана только на следующий день вечером, то есть почти через сутки. Патологоанатом говорит, что время смерти может расходиться с указанными данными на час.
– Но раз мы нашли орудие убийства в Энскеде, то Бьюрман был первой жертвой. Тогда, значит, она должна была застрелить Бьюрмана после двадцати одного тридцати четырех и тотчас же приехать в Энскеде покупать там сигареты. Разве этого времени хватило бы, чтобы добраться от Уденплан в Энскеде?
– Да, хватило. Она ехала не на общественном транспорте, как мы думали раньше. У нее же была машина. Мы с Сонни Боманом только что проверили это, и нам вполне хватило времени.
– Но затем она ждет час, прежде чем застрелить Дага Свенссона и Миа Бергман. Что она делала все это время?
– Пила с ними кофе. У нас есть ее отпечатки, снятые с чашки.
Он бросил на Соню Мудиг торжествующий взгляд. Она вздохнула и несколько минут помолчала.
– Ханс, ты относишься к этому так, словно для тебя это вопрос престижа. Иногда ты бываешь совершенным поганцем и можешь довести человека до белого каления, но сейчас я постучалась к тебе, чтобы попросить извинения за пощечину. Это было непозволительно.
Он долго смотрел на нее.
– Знаешь, Мудиг, ты, может быть, и считаешь меня поганцем. А я считаю, что ты ведешь себя непрофессионально и тебе нечего делать в полиции. По крайней мере, на этом уровне.
Соня Мудиг подумала, что ей есть что ему ответить, но она только пожала плечами и встала с кресла.
– О'кей. Теперь мы выяснили, что друг о друге думаем, – сказала она.
– Мы выяснили, что думаем друг о друге. И поверь мне, ты долго здесь не задержишься.
Выйдя из кабинета, Соня Мудиг захлопнула за собой дверь резче, чем собиралась, и пошла вниз, в гараж за своей машиной. Нельзя давать этому чертову дураку ее разозлить!
Ханс Фасте самодовольно ухмылялся, глядя на закрытую дверь.

***

Едва Микаэль Блумквист пришел домой, как зазвонил его мобильный телефон.
– Привет! Это Малин. Ты можешь поговорить?
– Да, конечно.
– Вчера мне вдруг бросилась в глаза одна вещь.
– Рассказывай!
– Я перечитывала в редакции подборку газетных вырезок о погоне за Саландер и наткнулась на большой разворот о ее пребывании в психиатрической лечебнице.
– Да?
– Может быть, это и не имеет такого значения, но я удивилась, почему в ее биографии есть такой большой пробел.
– Пробел?
– Ну да! Там есть масса деталей обо всех скандалах, в которых она была замешана, когда ходила в школу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218