Браун Молли
Уснуть за рулем
Молли Браун
Уснуть за рулем
(C) 2002, Гужов Е., перевод.
Карри и Эрик танцевали в гостиной. Карри не помнила, как началась музыка. Она не помнила, когда и как они начали танцевать. Она не помнила даже, как оказалась в квартире своих родителей. Но они были здесь, медленно танцуя при свете свечей на ковре между софой и телевизором, и Карри казалось, что, похоже, они танцуют вечно. Она положила голову на плечо Эрика, закрыла глаза и плыла медленными кругами.
"Карри", сказал Эрик, крепко прижав ее к себе. "Мы должны кое о чем поговорить. Я что-то пытаюсь тебе сказать. Что-то важное."
Его голос такой нежный и тихий, она едва слышит его он кажется доносящимся откуда-то издалека. "Хм-м-м?", говорит Карри с закрытыми глазами, продолжая плыть.
"Ты помнишь тот вечер, когда ты возвращалась с концерта со своей подругой Джиной?"
Карри застывает и больше не плывет.
x x x
Она открывает глаза и, дрожа, садится в постели.
Очевидно, она видела страшный сон. Но она не может вспомнить, о чем он был, он исчез. Полностью испарился. Последнее время у нее много такого: сны, которые исчезают без следа, если не считать того, что они оставляют ее совсем проснувшейся и дрожащей в середине ночи.
Она смотрит на своего мужа Джека, лежащего рядом с открытым ртом. Храпит, как танковый двигатель. Она никогда не заснет, если он будет продолжать так храпеть. Она легонько закрывает ему ноздри. Он смахивает ее руку и что-то бормочет, она не может расслышать. "Ты храпишь", говорит ему Карри. Он поворачивается набок и снова засыпает.
Карри лежит, глядя на затылок Джека, и ждет рассвета.
x x x
"Прошлой ночью мне снова снился сон", говорит она ему утром за завтраком. "Хотя не могу вспомнить, о чем."
Джек встает, заглатывая остаток кофе. "Поспешай, или я опоздаю на поезд."
Карри поднимает газа на свою дочь-подростка от первого брака, Таню, стоящую в дверях кухни.
Таня не отодвигается ни на дюйм, чтобы дать пройти отчиму - даже не глядит на него. Джеку приходится протискиваться боком, он сверкает гневным, недовольным взглядом на Карри, словно говорящим: это твоя вина. Таня просто смотрит на стену.
Карри опускает глаза на стол, собирает посуду и несет в раковину, пытаясь утопить изводящий голос в своей голове бренчанием фаянса и плеском мыльной воды.
Таня не шевелится, пока оба не слышат, как с шумом захлопывается парадная дверь. Потом она пересекает комнату и становится рядом с матерью. "Знаешь, мне тоже снился сон", объявляет она. "Мне снилось, что я умерла. Иногда мне снится, что я совсем не родилась, что я никогда не была живой, никогда не была человеком."
Карри смотрит в раковину. "Хочешь хлопьев?"
"Ты не слушаешь меня, да?"
Карри поворачивается и смотрит на дочь. "Я слушаю, но мне не нравится то, что я слышу. Тебе четырнадцать лет, тебе должны сниться сны о будущем о том, что ты хочешь сделать со своей жизнью - не о смерти, не о нерожденности."
"Ты не слушаешь", говорит дочь. "Я пытаюсь сказать тебе что-то - что-то важное. Но ты никогда не слушаешь."
"Что ты имеешь в виду. Я не понимаю."
"Догадываюсь, что так", говорит Таня, уходя прочь.
x x x
Карри стучит в ее дверь, но не получает ответа. Она поворачивает ручку и толкает дверь. Окно закрыто, занавеси задернуты. Таня лежит на постели одетая, с закрытыми глазами и открытым ртом.
"Таня", тихо зовет Карри, "Таня."
В мглистом полумраке комнаты бледная фигура, лежащая перед нею на спине, больше походит на куклу, чем на человека, на тощий манекен из магазина, жесткий и бескровный. Карри шагает через комнату, тянется к дочери и трогает ее щеку. Она кажется холодной и напудренной. "Милая, с тобой все в порядке?"
"Я так устала", бормочет Таня.
"Сегодня хороший день. Не хочешь подышать воздухом?"
Таня перекатывается на бок и натягивает покрывало на голову.
x x x
Как-то вечером они куда-то ходили (на вечеринку, в кино, на пиццу, куда? Карри пытается вспомнить, но все становится неясным пятном) и когда они возвращаются в дом ее родителей, Эрик садится рядом и берет обе ее ладони. "Карри, я пытаюсь долго, очень долго сказать тебе кое-то и время настало тебе послушать."
"Послушать чего? Я ведь всегда слушаю, правда?"
"Нет, Карри, не слушаешь", мягко укорил ее Эрик. "Но сейчас ты меня выслушаешь."
"Окей."
"Я хочу, чтобы ты вспомнила, Карри. Ту жаркую августовскую ночь, когда тебе было семнадцать."
"О чем ты говоришь? Мне сейчас семнадцать."
"Ты пошла со своей подругой Джиной, у вас были билеты на концерт, а потом вы поехали домой на автобусе. Ты помнишь?"
Карри нахмурилась и покачала головой.
"Попытайся, Карри. Попытайся вспомнить, это важно. Ты вышла из автобуса на углу Беллмонт и Хэмлин. До дома тебе надо было пройти всего два квартала..."
Карри пытается выдернуть руки: "Отпусти меня, Эрик! Ты делаешь мне больно! Больно!"
x x x
Карри резко садится, обливаясь потом. Они смотрит на матрац рядом с собой. "Джек?", шепчет она. "Джек?", зовет она снова, более громко. Она встает с постели, накидывает халат, открывает дверь спальни и шагает в горячую августовскую ночь 1971 года.
Карри садится перед зеркалом и накрашивает веки белым, пока Джина размахивает конечностями и примеряет один наряд за другим. В конце концов она останавливается на длинном крестьянском платье и плетеных сандалиях.
Карри выбирает пару коричневых коротких брючек в обтяжку, имитацию шведской сорочки и браслет с серебряными колокольчиками.
x x x
Когда она сходит с автобуса, уже поздно. Безлунно, темно и тихо.
Она смотрит вверх на уличный фонарь и видит громадную бабочку, порхающую к свету, бросающуюся на горящую лампу.
1 2 3