– Прошу почтенных господ войти. У нас всякому гостю покойно.
Студент вошел в помещение небольшой гостиницы. Сел. Служанка спросила:
– Желаете откушать рису или же блинов со сладкими фруктами?
– Живу одиноко, к разносолам не привык, потому – что есть, то и неси.
Она поставила на стол большую миску риса, принесла блинчики, несколько ломтиков говядины, рыбный фарш и другие блюда. Хозяин и слуга скоро отдали должное внимание простому, но обильному угощению. Потом студент взял со стола лампу и ушел в комнату для приезжих. Он проехал за день немало и потому был изрядно утомлен. И едва он склонился к изголовью и смежил веки, тотчас погрузился в сон. Душа его унеслась в неведомые земли, как это некогда случалось с правителем Нанькэ. Снилось ему, что он в саду. Одет нарядным женихом. Идет он по саду, в коем соперничая друг с другом в блеске и красоте, распустились все цветы, какие только есть на свете. Золотые иволги мелькали среди кружевной зелени ивовых ветвей, пурпурные ласточки выглядывали из-под резных стропил. Идя по цветущему и благоухающему саду, он прошел мимо ширмы, изукрашенной цветами персика, составленными из камешков голубой бирюзы. Потом углубился в гущу цветущих деревьев и подошел к виноградной лозе, широко раскинувшейся на опорах, и хотел было уже идти дальше, как вдруг услыхал милые голоса и смех. Тут неподалеку увидел он трех пригожих девиц, которые играли в мяч в беседке, выстроенной из душистого дерева алоэ. Он вгляделся в лица девиц, перед ним были дивные красавицы.
Точно полные луны, их круглые лица,
и алеют щечки, словно цветы;
брови, точно листья ивы –
так благородны и тонки,
глаза, будто темные влажные вишни,
на головке – облака
иссиня-черных волос;
одеты в нарядные, шелком расшитые юбки,
стан у каждой будто в дымке тонких шелков.
У каждой, нефриту подобная, нежная кожа.
Не скажу, с каким божеством
сестры были схожи,
но вид и наряд их был именно таков.
Увидев красавиц, студент взыграл духом и воспылал страстью как сумасшедший. Он бросился к девицам, но девушки застыдились и отвесили ему чопорный поклон. Та, что была в узорной расшитой юбке, спросила его: «Какое дело привело господина сюда?» Та, что была в юбке темного цвета, в свой черед поинтересовалась: «Зачем пожаловал к нам учитель?» А самая молоденькая, что была в голубой плахте, напомнила девицам: «Сестрицы! Не должно нам показывать лица молодым людям. Потому какой прок задавать ему вопросы? Если матушка прознает, не избежать позора!» И с этими словами она стукнула ножкой по мячу, и тот угодил студенту прямо в лицо. От неожиданности студент упал. И в тот же миг он пробудился. С Башни дровосека, что у городской стены, доносилась дробь барабана – шла третья стража. Оказывается, то был лишь сон. «Странный сон, – подумал студент. – Все в нем было удивительно! А какие красавицы были эти девы – даже сравнение со знаменитыми прелестницами древности, такими, как та, что из царства Го, не посрамили бы их блистающей прелести. И как всколыхнули они мне душу! Теперь не будет ей покоя».
Студент долго еще ворочался, но сон не шел. Вот уже и петух пропел, возвещая рассвет. Студент услыхал, как поднялся хозяин и принялся разводить огонь в очаге – готовить постояльцам еду. Скоро был накрыт стол и выставлено вино. Потом поднялся его слуга и принялся потихоньку упаковывать поклажу. Скоро и он ушел кормить коня. Студент полежал еще немного, потом поднялся. Ополоснул лицо, причесался и вышел из комнаты. В столовой его уже ждал завтрак. Он и слуга быстро откушали, заплатили за постой и двинулись в путь. Не прошло и дня, как их взорам открылась панорама Лояна. Когда путники подходили к городским воротам, солнце висело над самым горизонтом, но войти в город путники не смогли – ворота были уже на запоре. Пришлось приютиться на постоялом дворе. Студент спешился и вошел в харчевню. Фынлу остался во дворе развьючивать коня.
Хозяина постоялого двора звали Люй, имя Жун. И хотя лет ему было около пятидесяти, кроме жены у него были еще две наложницы. Старшая, урожденная Минь, по имени Цяонян, была неграмотна и вдова. Поскольку по смерти мужа она не получила наследства, ее отдали в наложницы. Младшая наложница носила фамилию Бянь, имя Юйин. От рождения она была остра умом и отличалась благородством манер. Это о ней сказано: «Бросит взгляд – душой истаешь». Всякий, кто хотя бы раз видел ее, долго не мог позабыть. У хозяина постоялого двора не было наследников, так что домом управляли эти две наложницы. Если случалось забрести на подворье повесе с хорошими манерами, наложницы тотчас начинали крутить с постояльцем любовь.
Была пора третьей луны, канун праздника Поминовения, когда в обычае обметать могилы и вывешивать на воротах скорбные поминальные листки. Когда студент подъезжал к харчевне, Бянь Юйин как раз вывешивала их на воротах. Едва конь студента вступил во двор, Бянь Юйин, окинув всадника взглядом, мелкими шажками плавно прошествовала мимо. В тот миг она была необычайно привлекательна, равно как спереди, так и сзади. Ее тонкая талия походила на гибкую иву, готовую вот-вот надломиться, а лицо можно было уподобить разве что белому грушевому цвету. Студент мельком скользнул по ней взглядом: на какое-то мгновение ему почудилось, что перед ним Мяонян. Юйин задержалась у порога на несколько мгновений, а потом, выразительно посмотрев на студента, с улыбкой исчезла в дверном проеме. Эта плутовка сразу полюбилась студенту. Как сказал бы поэт с чувствительным сердцем: «Плоть его еще пребывала в сем бренном мире, душой он уже возносился к небесам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60