Затем старик посмотрел в глубь камеры, все расплывалось перед его глазами – огромный человек, звериный оскал, занесенный вверх нож, который вот-вот прикончит жертву.
– Эдмунд? – спросил старик, голова его резко дернулась вперед.
Бывший партнер приближался к нему. Грэхэм поднял залитые кровью руки перед собой, как будто пытаясь избежать неизбежного, его глаза широко раскрылись от страха и ужаса, из горла вырвался отчаянный вопль – «Нет!». Снова и снова выкрикивая это слово, старик собрал последние силы и бросился вперед, на этого дьявола, на эту страшную ухмылку.
Стражник был настолько поражен тем, что его жертва сумела подняться на ноги, что даже на какой-то момент забыл о ноже. Он не успел опомниться, как Грэхэм обрушился на врага всей массой своего тела, и они оба полетели на пол. Падая, стражник со всего размаху ударился головой о край металлической кровати и растянулся на полу рядом с заключенным, приземление которого оказалось, к счастью, более удачным.
Грэхэм был также оглушен, однако остался в сознании и затряс головой, пытаясь разогнать окружавший его кровавый туман. Во время падения ему послышался металлический звон ножа, и теперь он метался по сторонам, лихорадочно шаря руками по залитому кровью полу.
Стражник зашевелился, затем, судорожно цепляясь грязными пальцами за край кровати, с трудом поднялся на ноги. Застонав от боли и ярости, он принялся тереть руками глаза, пытаясь разглядеть, что происходит. Фонарь, который Уимс принес с собой, упал возле двери в камеру, однако до сих пор горел, отбрасывая пляшущие светлые пятна на каменные стены.
Перегнувшись пополам от острой боли, Грэхэм Магиннис с трудом тащил свое израненное тело по камере, пытаясь найти упавший нож. Услышав шум за своей спиной, он повернулся и увидел стражника, который, пошатываясь, стоял на ногах и смотрел прямо на него. Их глаза встретились, огромный человек оглушительно выругался и бросился на Грэхэма.
Грэхэм отпрянул назад, и в этот момент его пальцы ощутили загрубевшую ткань, обвязанную вокруг рукоятки ножа. Схватив оружие, старик выставил его вперед и через мгновение почувствовал, как лезвие пробило грудную клетку стражника и воткнулось прямо в его сердце. Наемный убийца умер еще до того, как его грузное тело грохнулось на пол.
Откатив труп в сторону. Грэхэм попытался встать, но его ноги скользили по залитому кровью каменному полу. Старику удалось подползти к двери, он схватился за нее и с трудом поднялся. Постояв немного на месте, он посмотрел сперва на безжизненное тело, затем на свои собственные раны. Скривившись от боли, узник схватился за живот и шагнул в коридор.
Повернувшись направо, Грэхэм посмотрел в темный туннель. Ему показалось, что он видит вдалеке слабый огонек. Старик почувствовал, что нужно идти туда, дернулся всем телом и, с трудом делая каждый шаг, поплелся вперед. Поначалу фонарь горел очень тускло, затем его огонь становился все ярче и ярче, наполняя светом все пространство вокруг Грэхэма и освещая его самого. Глянув вниз, старик увидел, как из его живота струятся бриллиантовые огоньки, переливающиеся на свету большого огня. Тело его обмякло, руки и ноги перестали существовать, перед глазами поплыли мириады маленьких звезд, за которыми открывался ослепительный круг, наполнявший сознание радостным блаженством и покоем. Откуда-то издалека, из-под покрова сладкой тишины пришел голос, еле слышно произносящий номер и имя Грэхэма – «...восемьдесят четыре-четырнадцать... Грэхэм... Грэхэм Магиннис...» «Да-а-а!» – выдохнул старик и вошел в яркий, блестящий круг.
* * *
Коннор Магиннис в ужасе отпрянул от кровати. Остин Баллинджер продолжал спокойно посапывать во сне, нимало не потревоженный тем, что произошло секунду назад. Длинный нож по рукоятку вошел в матрац так близко от его головы, что поверни он ее чуть набок – непременно бы порезал щеку.
Коннора трясло от страха. Он собирался пронзить сердце Остина, но в последний момент что-то его остановило, и он направил лезвие в набитый перьями матрац. Самым же невероятным казалось то, что Остин настолько глубоко был погружен в сон, что даже не пошевелился.
Отступив назад, к выходу из комнаты, Коннор изо всех сил старался успокоить бешено бьющееся сердце, готовое выпрыгнуть из его груди. Он не ожидал, что убийство человека будет таким трудным делом – особенно, когда этот человек совершенно беззащитен. Ругая себя последними словами за трусость, Коннор подошел к двери и тут же отскочил назад, услышав тяжелые шаги, приближающиеся по коридору.
Спрятавшись в темном чулане, Коннор решил подождать, пока звук шагов не смолкнет, однако он становился все громче и громче и, наконец, затих возле самого порога спальни Остина. Раздался стук в дверь, за ним последовал мужской голос:
– Господин Остин, вы не спите?
Ответа не последовало, и секундой позже голос позвал снова:
– Господин Остин, боюсь, мне придется войти. Коннор отодвинулся подальше в глубину чулана, когда дверь открылась и кто-то вошел в спальню, держа в руке маленький фонарь с горевшей в нем свечой. Слабо освещенная фигура мужчины проследовала в сторону кровати, и Коннор тут же решил потихоньку выскользнуть из комнаты, которая с секунды на секунду могла превратиться в западню. В последний момент, однако, он все же передумал и спрятался за вешалкой с вечерними костюмами Остина.
– Господин Остин, прошу простить за то, что разбудил вас, но это по очень важному делу.
Коннор услышал, как Остин зашевелился на своей кровати – или, возможно, его пошевелил мужчина, голос которого был похожим на баритон Десмонда, дворецкого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140