Минутой спустя Эдмунд шагнул со ступеньки на мостовую и подошел ко второму экипажу.
– Добрый вечер, Джайлс, – грубым тоном сказал он пожилому кучеру, сидевшему на возвышении впереди бруэма.
– Вечер добрый, мистер Баллинджер, – крикнул кучер вниз, приподнимая шляпу.
Сделав шаг к двери кареты, Эдмунд потянул ее на себя и улыбнулся сидевшей в кабине женщине:
– Хорошо провели вечер, Ленора?
– Эдмунд... – Ленора Йорк поправила черную шаль на своих плечах и выдавила улыбку. – Что вы здесь делаете?
– Представьте себе, я собирался спросить у вас то же самое, – раздалось в ответ.
Достав изо рта сигару, Эдмунд какое-то время внимательно изучал взглядом ее тлеющий кончик, затем бросил сигару на мостовую и тщательно растер ее носком ботинка.
– Я навещала свою мать. Тилфорд сегодня будет работать допоздна.
– Да, – произнес Эдмунд без всякой эмоции в голосе, прекрасно зная, что младший брат его жены скорее всего валяется теперь, надравшись, в какой-нибудь лондонской пивной.
– А что заставило вас выехать из дома сегодня вечером? – осторожно спросила Ленора.
– Просто захотел насладиться ночным воздухом. Когда я увидел вашу карету, то подумал о том, что мы могли бы перекинуться парой слов.
– Разумеется. О чем-нибудь конкретном?
Эдмунд оглянулся и посмотрел вдоль улицы, затем снова повернулся к женщине и протянул ей руку:
– Не здесь. Как насчет небольшой прогулки?
– Я как раз была на пути домой. Я хотела бы оказаться там прежде, чем Тилфорд...
– Мы оба знаем, что ваш муж не скоро появится дома. – Эдмунд снова предложил руку. – Покатаемся немного, и я подброшу вас к вашему дому.
Ленора замолчала в нерешительности, затем медленно кивнула и приняла руку Эдмунда.
Выйдя из бруэма, она обратилась к Джайлсу:
– Сегодня карета мне больше не понадобится. Мистер Баллинджер отвезет меня домой.
– Да, мадам, – отозвался Джайлс откуда-то сверху. Подождав, пока Эдмунд доведет Ленору до своего экипажа, он хлестнул лошадей и уехал.
Как только пара села в карету, она тронулась с места и покатилась по дороге, окружавшей парк Св. Джеймса.
Эдмунд посмотрел на свою родственницу, которая сидела справа от него на переднем сидении.
– Могу я взять ваш платок? – он указал на шаль, в которую закуталась Ленора. – Вам будет удобнее.
В ответ женщина еще плотнее обернула шаль вокруг себя:
– Мне и так удобно.
– Ну что ж, дело ваше.
В воздухе повисла гнетущая тишина. Эдмунд вытащил еще одну сигару, аккуратно отрезал ее кончик маленьким перочинным ножиком, затем сложил лезвие и кинул ножик в нагрудный карман. С помощью кремневой зажигалки он поджег конец сигары и сделал глубокую затяжку, как никогда медленно выпуская воздух из легких и наполняя карету густым, сизым дымом.
– Вы хотели поговорить со мной? – в голосе Леноры послышалось нетерпение.
Эдмунд вздохнул:
– Нам лучше быть откровенными друг с другом, чтобы мне не пришлось иметь дело с Тилфордом. Он ведь может быть таким занудой, вы со мной согласны?
Передвинувшись на своем сидении, Эдмунд повернулся лицом к Леноре. Его улыбка была холодной, глаза были похожи на маленькие льдинки. – Боюсь, я вас не понимаю.
– Он вам подходит? Он доставляет вам удовольствие?
– Я, действительно, не понимаю, что вы имеете в виду, – натянутым голосом произнесла Ленора.
– Когда он занимается с вами любовью, – резко сказал Эдмунд, стискивая сигару в зубах, – вы получаете удовольствие или остаетесь... неудовлетворенной?
– Эдмунд! Мои личные отношения с мужем – это...
– Я не говорю о Тилфорде, – Эдмунд вынул изо рта сигару и посмотрел на нее. Его темные глаза пылали теперь, как раскаленные угли. – Я говорю о вашем любовнике.
Даже в темноте можно было видеть, как лицо женщины побелело от страха.
– О вашем любовнике, Ленора, – повторил Эдмунд, снова зажимая кончик сигары между зубами. – Он стоит таких затрат? Или именно он – тот, кто платит? Так, Ленора? Ты, наконец, нашла свое призвание... в роли проститутки?
Ленора замахнулась правой рукой, но Эдмунд успел схватить ее за запястье, больно его сжав. В попытке дать Эдмунду пощечину Ленора отпустила шаль, которая теперь соскользнула с плеч вниз. Ее лавандового цвета вечернее платье было все еще наполовину расстегнутым после поездки с Коннором Магиннисом и из выреза виднелись полные груди, вздымавшиеся с каждым тяжелым вздохом.
Сдвинувшись на сидении в сторону, Ленора подняла другую руку, по Эдмунд перехватил ее, как и первую, и притянул женщину ближе к себе так, что ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от дымящегося кончика сигары.
– Это так, Ленора? Ты ведь всегда была потаскухой; теперь ты, к тому же, стала проституткой?
– Ты ублюдок! – выругалась Ленора, делая попытку вырваться.
Эдмунд еще раз скрутил ее запястья, затем неожиданно отпустил и бросил назад на сидение. Сильно ударившись головой о боковую стенку кареты, Ленора медленно легла на спину и со страхом посмотрела вверх. Эдмунд проследовал взглядом вдоль ее тела, только по глазам можно было догадаться о буре эмоций, которые его переполняли. У Леноры даже не было сомнения в том, что он собирается овладеть ею, грубо и жестоко. Однако за очевидной похотью Ленора разглядела в глазах Эдмунда нечто другое, зловещее и неотвратимое, которое пугало ее намного больше.
– Что ты ему сказала? – спросил Эдмунд, едва сдерживая переполнявшую его ярость.
Не дождавшись ответа, он наклонился над Ленорой и вытащил изо рта сигару. Поднеся ее на расстояние менее чем в несколько дюймов к груди женщины, Эдмунд повторил свой вопрос, добавив к нему имя:
– Что ты сказала Коннору Магиннису?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140