Он был не таким высоким, как Бертран, но, несомненно, таким же красивым – даже намного более красивым, с жесткими, коричневого оттенка волосами и самыми темными глазами, которые Зоя когда-либо видела. Эти глаза блестели как угольки в мерцающем свете фонарей и, не отрываясь, смотрели прямо на нее.
– Зоя? – поторопил Бертран, и она позволила отвести себя назад в карету.
Еще какое-то время кучер Каммингтона и незнакомец оставались каждый на своих местах. Затем Кроули легонько стегнул лошадей, и карета медленно двинулась вперед. Когда они поравнялись с кабриолетом, Зоя увидела, что молодой человек из всех сил натянул вожжи, пытаясь удержать легкий экипаж на месте, и пристально смотрит на нее. У девушки появилось странное чувство, что незнакомец ее знает. Она неожиданно повернулась к Бертрану и потребовала:
– Прикажите кучеру остановить карету.
– Что? – переспросил Бертран, растерявшись от такой просьбы.
– Пожалуйста, прикажите ему остановиться.
Бертран наклонился вперед и потянул за шелковый шнурок, свисающий над спинкой переднего сидения. Над ухом кучера зазвонил маленький колокольчик, и по этому сигналу он незамедлительно натянул поводья. Карета прокатилась еще несколько футов и остановилась прямо за кабриолетом. Зоя выглянула в окно и улыбнулась молодому человеку:
– Я хочу поблагодарить вас за ваше хладнокровие. Другой бы на вашем месте мог не удержать контроль, а это вызвало бы серьезные осложнения.
Зоя намеренно не уточнила, имеет ли она в виду первоначальное столкновение или же последовавший за ним спор.
– Все обошлось, – отозвался незнакомец, хватаясь покрепче за вожжи и сильнее нажимая на тормоза. – Если, конечно, вы не очень пострадали от удара, мадам.
– Со мной все в порядке, – заверила его Зоя. – Но меня вряд ли можно называть «мадам». Я мисс Зоя Баллинджер. Мой друг – Бертран Каммингтон.
Молодой человек почтительно кивнул:
– Рад был встрече с вами, мисс Баллинджер.
– А как вас зовут? Боюсь, я не расслышала.
Незнакомец какое-то время осторожно изучал обратившуюся к нему красивую женщину. Наконец, он пробормотал что-то так тихо, что Зоя не смогла ничего разобрать из его слов.
– Простите?
– Коннор, – последовал ответ. – Это имя – Коннор.
– Ну, вы были настоящим джентльменом, мистер Коннор. Надеюсь, сегодня с вами больше не случится никаких происшествий, и остаток вечера будет для вас намного приятнее.
Зоя повернулась и что-то прошептала Бертрану, после чего тот дважды дернул за шелковый шнурок. Карета плавно тронулась с места, Зоя выглянула в окно и в последний раз посмотрела на Коннора, затем села на свое место.
– Странный парень, – провозгласил Бертран.
– Почему вы так говорите?
– Когда мы были снаружи... Вы заметили?
– Что заметила?
– Его ботинки – они были коричневого цвета. Зоя с удивлением посмотрела на своего спутника:
– Боюсь, что я вас не понимаю.
Бертран снисходительно улыбнулся, разыгрывая на лице изумление:
– Боже мой, даже нищие бродяги, ночующие на берегу Темзы, знают, что никто не носит коричневые ботинки с черным костюмом – даже с таким простым костюмом, как у этого парня.
* * *
После того, как карета двинулась дальше, Коннор Магиннис повернул нанятый им кабриолет на длинную аллею, ведущую к имению Плантинг Филдс. Он вовсе не рассчитывал встретиться с Зоей Баллинджер на этой дороге. Тем не менее Коннор узнал ее сразу по рисунку, который видел в прошлом номере «Лондонских дам» – еженедельном, ценой в два пенни, газетном листке, освящающем последние события в лондонском обществе.
Оказалось, что Мойша Левисон и его дедушка внимательно следили за всеми светскими новостями. Изучая отношения между Магиннисами и Баллинджерами, Мойша порылся в своих журналах и газетных вырезках и извлек оттуда массу заметок обо всех членах семьи лорда Седрика.
«Ну и что?» – спросил Коннор сам себя, ослабляя вожжи и позволяя своей кляче идти по аллее таким шагом, каким она хочет.
У Коннора был план, согласно которому он должен был встретиться с Зоей в ее собственном доме под предлогом, связанным с тем, что девушка состояла в так называемом «Женском Реформаторском комитете». Этот комитет представлял собой группу зажиточных матрон и их дочерей, которые собирались по субботним дням на послеобеденный чай для проведения дискуссий – но только не каких-нибудь конкретных дел – на различные социальные темы. Как следовало из журнальной заметки, в настоящее время комитет активно выступал за проведение тюремных реформ. Коннор планировал, использовав такой превосходный повод, представить дело отца так, чтобы оно вызвало сочувствие, по крайней мере – сочувствие у Баллинджеров. Он даже не предполагал, что неожиданно будет застигнут врасплох.
И что ему было поделать с высоким, роскошно выряженным повесой, сопровождающим мисс Зою Баллинджер. Каммингтон – так, кажется, она его назвала? Бертран Каммингтон. Имя звучало знакомо, но Коннор никак не мог припомнить, где он мог его слышать.
«Мистеру Каммингтону придется подождать», – сказал Коннор вслух, затем неожиданно потянул вожжи вправо и выполнил превосходный U-образный разворот на широкой аллее. Он дернул вожжами и пустил клячу быстрой рысью назад, в сторону главной дороги.
«Хороший мальчик», – подумал Коннор, заставляя свою лошадь перейти в равномерный галоп, намереваясь сократить дистанцию между его кабриолетом и каретой. Коннор не имел понятия, что он будет делать после того, как догонит карету, но в любом случае он хотел оказаться рядом с Зоей для того, чтобы найти возможность представиться ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140