– Могу я задать вам еще один вопрос, сеньорита? – спросил он, став еще серьезнее, чем в начале собеседования.
– Да, пожалуйста.
– Вы замужем?
Меня не слишком удивил этот вопрос. Обычно мне многие его задают.
– Нет, сеньор. Я не замужем, и детей у меня нет.
– А молодой человек?
Он пристально смотрит мне в глаза, и от этого чувствую себя неловко.
– Думаю, это не имеет никакого значения! – восклицаю я немного обиженно.
– Знаю, что этот вопрос может показаться вам странным. Но мне нужен человек, не связанный семейными обязательствами. Занимая эту должность, ему придется много разъезжать. Так что мне хотелось бы, чтобы у женщины не было обязательств перед кем-то.
Его объяснение не убедило меня, но все равно отвечаю:
– Понимаю. Что касается меня, то у меня нет ни семейных, ни каких-либо других обязательств.
– Хорошо. Это все, что я хотел знать.
Разговор затягивается, мы говорим о моей жизни в Испании, о том, почему я уехала из Франции, и о возможностях карьерного роста в этой компании. Завершается встреча на дружественной ноте. Мы прощаемся, и он обещает, что через неделю позвонит и сообщит о своем решении, но лишь после того, как проведет остальные собеседования.
Я не очень уверена, что получу эту работу, но я ведь ничего не теряю! Хайме произвел на меня противоречивое впечатление. У меня сложилось мнение о нем как о профессионале и серьезном человеке, но его бестактные вопросы о моей личной жизни привели меня в замешательство. Однако именно это соединение важности и дерзости покорило меня. Хайме, прежде всего, великий знаток женской психологии.
14 мая 1998 года
Я все обдумала и решила не принимать предложение сеньора Рихаса, если он позвонит и скажет, что мою кандидатуру утвердили. Должность, о которой он говорил, не совсем то, что я ищу. Поэтому продолжу поиски работы. В любом случае, вероятность того, что он позвонит, весьма мала.
Я ошиблась, и сегодня утром мне звонит секретарь и сообщает, что выбрали меня, и настаивает, чтобы я пришла днем и вновь поговорила с Хайме.
Без особого энтузиазма я отправляюсь в офис, скорее чтобы сохранить о себе впечатление как о профессионале и остаться в хороших отношениях с этими людьми, чем из-за желания работать с ними.
На этот раз Хайме держится более раскованно и дружелюбно, чем в первый раз, и меня удивляет его уверенность в том, что я приму его предложение.
– Это очень престижная работа, сеньорита. Я остановился на двух кандидатурах: на вашей и на кандидатуре девушки, которая окончила ЭСАДЕ. Ваша задача состоит в том, чтобы изучить возможности фирм и дать заключение об их жизнеспособности или о предстоящем развале некоторых из них. Среди прочего мы предоставляем консультации при установлении соответствия нормам качества ISO. Это ведь очень интересная работа!
– Не сомневаюсь, сеньор Рихас. Я и не говорю, что это не интересно, но только я ищу совсем другое. Откровенно говоря, я понятия не имею о нормах качества. Думаю, девушка с дипломом ЭСАДЕ в кармане более подходит для выполнения обязанностей в консультативной службе, чем я.
Я сама в себя бросаю камни. Однако Хайме пытается убедить меня занять эту должность.
– Между нами говоря, дипломы мало чего стоят. Прежде всего я оцениваю людей и их потенциал.
– Да, с этим я согласна.
– Мы начинаем понимать друг друга, – говорит он с улыбкой. – Что ж, а если я предложу вам более высокое жалованье, вы согласитесь?
– Не знаю, сеньор. Речь не только в деньгах.
– Подумайте еще раз. Подумайте о возможностях профессионального роста.
– Хорошо, сеньор Рихас.
Мы прощаемся, и он обещает перезвонить через два дня.
Уловка
16 мая 1998 года
Несмотря на то что я мало заинтересована в этой должности, сам сеньор Рихас необъяснимо притягивает меня. Мне понравилась его внешность, но, прежде всего, его характер, эта уверенность в себе, благодаря чему он кажется несокрушимым, и в то же время он немного пасует перед трудностями. Думаю, что, в сущности, решительное «нет» его заводит и он воспринимает это как что-то очень личное и чувствует удовлетворение, когда ему удается превратить его в убедительное «да». В этом и состоит острота жизни. Я – это решительное и окончательное «нет», а он упорно стремится заставить меня изменить свое мнение во что бы то ни стало, используя любые способы.
Как и обещал, сегодня он звонит мне сам. Но наш разговор принимает неожиданный оборот, не имеющий ничего общего с профессиональным подходом к делу.
– Я и мой партнер уже все решили. Но возникла одна проблема, и мне нужно с вами поговорить.
– Что за проблема? – спрашиваю я, совершенно заинтригованная, и очень сомневаюсь в том, что могу ему помочь.
Хайме говорит доверительным тоном, не давая никакого вразумительного объяснения.
– Полагаю, вы человек, с которым можно говорить открыто. Но для этого мне нужно увидеться с вами. Почему бы нам не встретиться и не обсудить все?
Это кажется мне любопытным, и я соглашаюсь. На самом деле мне просто хочется увидеть его. Я еще не поняла, почему так быстро попадаю в эту паутину, которая со стороны, другому человеку, могла бы показаться смертельно опасной. У меня всегда был дикий темперамент, и вызов я не могу не принять.
– Тогда я заеду за вами около семи часов, идет?
– Не лучше ли поговорить в офисе? – спрашиваю я, предчувствуя, что в его предложении таится что-то личное.
– Хотелось, чтобы это было не в кабинете. Чтобы объяснить вам, что происходит, необходимо какое-нибудь нейтральное место. У нас здесь не очень спокойно: консультанты входят и выходят, меня постоянно спрашивают. Это нормально, но для разговора я предпочитаю спокойное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73