Это разжигало в бабке августа Галерия злобу против ненавистной ей секты.
Вражда между гинекеями европейским и восточным была в порядке вещей. Гинекей Галерия, возглавляемый старухой, которая вся ушла в поклонение богам Олимпа и придерживалась старинных обычаев, черпал свою непримиримость в традициях древнего Рима. В молодых женщинах Никомидии ненавидели и их молодость, и их стремление к любознательности и новизне.
Особое направление ума побудило Перегринуса заглянуть в облачное будущее. Гортензия же раскрыла перед ним более близкие перспективы. Будучи союзницей Фессалоник, она уверила бабку Галерия, что всеми силами будет бороться против влияний, имеющих целью склонить правителя к умеренности в вопросе о гонениях на христиан.
– Ты пытаешься заглянуть в будущее, – говорила она мужу, – но ведь ты не пифия. Думай лучше о настоящем! Вспомни, что Галерий ближе нам, чем Диоклетиан, который сам в отношении христиан часто прибегает к суровым мерам. Вспомни, что ты от Галерия получаешь должности и что завтра он может лишить тебя всего. Если ты здесь, в Коринфе, не будешь делать того, что делают в Фессалониках, то как посмотрят на это там? Не будет ли это с твоей стороны выражением неодобрения их действиям? И неужели ты думаешь, что там ничего не узнают? Если бы даже и случилось так, что Галерий не пришлет сюда своих соглядатаев, – а уж, конечно, не тебе, опытному чиновнику, тешить себя этой надеждой, – то неужели ты забыл Сефисодора-поэта, Филомора-платоника и Пахибия-ритора, которые в течение двадцати лет в своих сочинениях поносили христианство? Неужели ты хоть минуту веришь, что они не предупредят августа? Они и еще сотни других? И вот, подобно старцу, который кичится тем, что издали читает время на водяных часах агоры, а сам не может разобрать лежащего перед ним пергамента со смертным приговором, ты грезишь о каком-то невозможном перевороте, неизвестно откуда… из Галлии… не предчувствуя грозы, надвигающейся со стороны Фессалоник, которая может нанести тебе смертельный удар!
Через несколько минут Перегринус призвал к себе Веллеия.
– Эдикт должен быть обнародован завтра, – сказал он ему. – Вели снять с него копии и назначь караулы для охранения расклеенных по стенам объявлений. Христиане могут сорвать их. Распорядись, чтобы глашатаи читали их вслух на площадях и в публичных местах. И еще прикажи составить списки христиан Коринфа с обозначением имен и местожительства.
– Они давно готовы.
– Поставь вооруженных людей перед дверью каждого из них. Они должны считаться пленниками в своих собственных жилищах. После обнародования эдикта не выпускай из виду наиболее влиятельных из них. Священников, диаконов и служителей церквей надо арестовать в первую голову. Кроме того, поставь стражу из нескольких человек в их церкви, чтобы христиане не успели спрятать книг и предметов культа, которые подлежат секвестру. Заведи инвентарь для конфискованных вещей – и как можно скорее! Это распоряжение касается лично тебя.
– Хорошо.
– Постой, я еще не кончил! Эдикт будет обнародован завтра… Подбери самых надежных людей для секретных поручений. Есть у тебя такие?
– Да, у меня есть несколько человек греков и сирийцев. Все остальные – старые воины, варвары – тупые и недалекие люди, которые взялись за это дело, Чтобы по окончании службы получить землю.
– Хорошо! Прочитай наставление твоим грекам и сирийцам. Необходимо, чтобы они распространили в народе слух, будто вулкан, вышедший из недр Эгинского залива, и землетрясение, обрушившее фронтон на храме Посейдона, – предостережение разгневанных богов. Очень важно иметь на своей стороне общественное мнение! Кстати, не мешает для начала дать черни пограбить жилища христиан. Это заинтересует население…
– В нашем архиве имеется памфлет, написанный ритором Пахибием. Памфлет на христиан. В молодости Пахибий был причастен к секте, но потом он изменил свои взгляды. Памфлет этот называется «Христианам от друга истины». Пахибий разоблачает в нем нравы своих бывших друзей и единомышленников. Содержание – скандальное, вероятное в части мне незнакомой и правдоподобное в той, которая мне знакома.
– Пусть писцы снимут с него копии. Их надо распространять… Превосходно! Только спеши, времени у нас мало… Да, чуть не забыл: палачи со своими орудиями должны быть наготове. Может быть, придется подвергнуть пыткам обвиняемых и обезглавить, кого следует. Но, насколько возможно, надо постараться не доводить до этого. Я предпочитаю, имея в виду будущее, не возбуждать в христианах ненависти, которую им трудно будет забыть. Я уже говорил тебе, почему…
Выходя через день после этого из дворца, чтобы посмотреть, исполнены ли его приказания, Веллеий встретился с Евтихией, которая как раз шла ко дворцу. Конечно, она по обыкновению шла развлечь беседой Фульвию, которая все еще лежала.
Веллеий приветствовал благородную молодую девушку несколькими учтивыми и дружескими словами и сейчас же забыл о ее существовании.
– Евтихия, – сказала Фульвия, – послушай-ка! Мать еще не знала всего, когда ты ее расспрашивала, а может быть, не хотела говорить: христиан решено преследовать. Она же сама и настояла на этом. Ты ее хорошо знаешь: этого следовало ожидать. Завтра, а может быть, еще сегодня начнутся гонения… Нужно предупредить твоих друзей как можно скорее. Скажи Онисиму и вообще всем «старейшинам», чтобы они скрылись. В окрестностях озера Стимфала есть много тайных убежищ, туда никто не пойдет искать их. А очень возможно, что власти и не захотят делать этого. Скажи им также, чтобы они захватили с собой книги и предметы богослужения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32