У хозяина было восемь ценников.
Данила зачерпнул из первого бидона полную ложку, повертел ее так, что мед начал на ней наворачиваться и сунул ее в рот. Посмаковав и посмотрев на небо, он важно изрек:
– Натуральный, гречишный.
Мужик сглотнул слюну.
– Угадал.
Процедура повторилась. Данила вытащил из пакета чистую ложку, запустил ее в очередной бидон и отправил в рот.
– Натуральный, акациевый.
Я подумал, что если даже Данила ошибется с названием меда, но добавит к неугаданному сорту название «натуральный», хозяин его простит. А пока молодой спорщик сунул чистую ложку-пробник в очередной бидон и потянул кверху мед светло-желтого цвета, начавший кристаллизоваться Положим, первые два и я угадал бы, гречишный особенно, а что теперь он скажет? Толпа, собравшаяся вокруг нас, заинтересованно ждала ответа.
– Натуральный, рапсовый, – погоняв мед во рту, выдал ответ на-гора Данила.
– Правильно, – пчеловод недоверчиво посмотрел на меня, не подсказываю ли я приятелю.
– Все честно, – успокоили его в толпе, – пусть дальше пробует.
Но пчеловод ценники с названиями медов положил лицом вниз. На пробу у него осталось еще пять сортов. Данила каждый раз доставал из пакета новую чистую ложку и лез ею в очередной бидон. Он еще четыре сорта назвал правильно: липовый, донниковый, кипрейный и малиновый. Толпа начала звереть. Не каждый день увидишь такое представление, чтобы пацан, как масть карты, называл с ходу сорта меда.
Но на последней пробе Данила споткнулся. Он достал очередную чистую ложку и слазил ею в бидон. Губы зачмокали от удовольствия, кадык пару раз прошелся верх и вниз. Толпа замерла.
– Ну?
Или Данила сейчас угадает и хозяин должен будет исполнить свое обещание и налить ему восемь банок меду, или, проиграв, то есть наевшись, он идет дальше.
– Говори, – не вытерпел инициатор спора.
Данила еще раз полез в бидон и снова зачерпнул полную ложку. Отправив ее в рот, он посмотрел на небо. У пчеловода кончилось терпение.
– Не знаешь, так и скажи.
– Знаю, но сомневаюсь. Надо лучше попробовать. Дайте кто-нибудь карандаш или ручку, – Данила обратился к толпе. Сразу несколько рук выполнили его просьбу. Данила оторвал уголок газеты, застилавший прилавок, и, прикрывая его рукой, написал на нем короткое слово. Затем он обратился к толпе:
– Вот здесь я написал название последнего, восьмого сорта меда, но немного сомневаюсь о месте, где стояла пасека, то ли в лесу, то ли ближе к опушке. Надо еще попробовать.
– А мед-то какой, а мед какой? – раздались крики из толпы.
– Лесной мед! Только он его чуть-чуть рано покачал, не все рамки у него были полностью запечатаны. Видите, мед плохо на ложку наворачивается.
Бабушки сразу пристали к хозяину прилавка.
– Малец правильно угадал?
– Правильно. Правильно. Рамки были наполовину запечатаны, а наполовину открыты. Такой мед уже можно качать.
Но очередь обратилась к новоявленному эксперту.
– Он правду говорит?
– Правду, – подтвердил мой приятель, – мы тоже с дедом Макаром всегда так качаем. – И посоветовал толпе: – У него натуральный мед, становитесь в очередь.
Данила поднял двумя руками высоченный улей Дадана и, показывая цирковой номер, без больших усилий поставил его рядом с бидонами хозяина. Туда же стал и второй улей. Затем обратился к толпе и хозяину одновременно:
– Мы пока с приятелем погуляем по ярмарке, ты нас отоварь, как положено, восемь банок, как договаривались.
Отходя, мы слышали сзади восхищенные реплики.
– Видишь, какие дети у людей, в чем только не разбираются и еще какие тяжести на спине таскают. Даст же бог людям счастье.
Когда мы отошли подальше, я спросил Данилу, как у него так здорово получилось, что он смог правильно указать все сорта меда, ведь мужик все ценники с названиями убрал.
– На бидонах было бледным фломастером написано. Жена, наверное, заботу проявила.
– Поэтому ты все время на небо смотрел, когда пробовал?
– Ага, что б никто не заметил. А последний, лесной, кое-как прочитал. Пришлось два раза лазить ложкой.
Мы пошли наискосок по полю. Еще у одного пчеловода стояла очередь, слышны были смех и шутки. Знакомый голос сыпал прибаутками.
Подходи честной народ,
Подходи, не бойся,
Покупай янтарный мед,
Друг за дружкой стройся.
Лучше нашего медка,
Говорила бабка,
Нет лекарства для дедка…
За взрывом хохота мы услышали только последнее слово частушки – «тряпка». Мы подошли ближе. За спинами покупателей не было видно продавца. Мы зашли сбоку очереди. За импровизированным прилавком стоял задранный медведем…
– Вите-е-ек! – заорали мы вдвоем с Данилой и бросились его обнимать.
Смущенный служитель прилавка отошел в сторону. Слава богу, торговал он не один, а с таким же молодым, может быть, чуть старше, напарником.
– Вы чего тут делаете? – был первый его вопрос.
– А ты живой? – мы его оглядели со всех сторон. – И нога на месте?
– Ой-ей-ей… – расхохотался Витек, – так вы поверили, что меня разодрал медведь?
– Но морда же Мишкина выглянула из-за кустов, – в два голоса закричали мы.
Киллер Витек встал с травы, на которой мы сидели, и направился к своей палатке.
– Сидите, не дергайтесь.
– За медом, наверное, пошел, – сразу предположил Данила.
Но он ошибся. Из-за палатки выглянул не Витек, а вылезла медвежья морда, карнавальная детская маска, и снова спряталась.
– Как настоящая, – простонал Данила.
Вот что нам рассказал вновь появившийся Витек. Пугать нас с Данилой в тот день, когда он совсем уходил из Верблюдовки, он не собирался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38