РОБЕРТ АСПРИН
ДРУГОЙ ОТЛИЧНЫЙ МИФ

Эта книга посвящается Борку Неуничтожимому (известному меньшим
смертным как Джордж Хант), чья грубоватая, но верная дружба помогла мне
преодолеть много кризисов в прошлом... и, вероятно, в будущем!

ГЛАВА 1
"Есть многое на свете, Есть многое на свете,
друг Горацио, что чело- друг Горацио,
веку знать не положено" что и не снилось
нашим мудрецам.
Гамлет.
Одно из немногих все искупляющих качеств наставников, думаю я,
заключается в том, что их при случае можно одурачить. Это было верно,
когда мать учила меня читать, это было верно, когда отец пытался
научить меня быть фермером, и верно теперь, когда я обучаюсь магии.
- Ты не практиковался! - прервал мои размышления резкий упрек
Гаркина.
- А вот и нет! - возразил я.- Это просто трудное упражнение.
Словно в ответ левитируемое мною перо начало дрожать и колебаться
в воздухе.
- Ты не сосредотачиваешься! - обвинил он меня.
- Это все ветер, - не согласился я. Мне хотелось добавить: "От
твоего умного языка", но я не посмел. Гаркин в самом начале наших
уроков продемонстрировал свое неумение ценить дерзких учеников.
- Ветер! - презрительно фыркнул он, передразнивая меня. - Вот так
надо, болван!
Мой мысленный контакт с предметом моей сосредоточенности прервался
и остановился, когда перо дернулось и взмыло к потолку. Оно дернулось и
остановилось, словно вонзившись во что-то, хотя все еще находилось в
футе от деревянных стропил, а потом стало медленно вращаться в
горизонтальной плоскости. Потом, оно также медленно стало вращаться
вокруг своей оси, а затем поменяло концы и начало скользить по
невидимому кругу, словно подхваченный смерчем лист.
Я рискнул взглянуть на Гаркина. Тот развалился в кресле, болтал
ногами, явно посвятив свое внимание пожиранию жареной ножки ящероптицы,
пойманной, могу добавить, мной. Ничего себе сосредоточенность!
Он вдруг поднял глаза и наши взгляды встретились. Отворачиваться
было слишком поздно и я поэтому просто поглядел на него в ответ.
- Проголодался? - его измазанная жиром борода с проседью сделалась
вдруг обрамленной волчьей усмешкой. - Тогда покажи мне, много ли ты
практиковался?
Мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что он имел
ввиду, а затем я с отчаяньем поднял глаза. Перо кувыркалось к полу едва
на высоте плеч от приземления. Заставив внезапное напряжение покинуть
мое тело, я мысленно протянул руку... мягко... образуя подушку... не
сшибая его...
Перо остановилось в двух ладонях от пола. Я услышал тихий смешок
Гаркина, но не позволил этому нарушать мою сосредоточенность. Я три
года не давал перу коснуться пола, оно не коснется его и сейчас.
Я медленно поднял его, пока оно не воспарило на уровне глаз.
Обернув его своей мыслью, я стал вращать его вокруг своей оси, а затем
заставил поменять концы. Покуда я проделывал с ним эти упражнения, его
движения не были такими гладкими и уверенными, как тогда, когда этой
задаче уделял внимание Гаркин, но оно безошибочно двигалось по
заданному ему пути.
Хотя я не практиковался с пером, я все-таки практиковался. Когда
Гаркина не бывало поблизости или он был занят своими собственными
исследованиями, я посвящал большую часть своего времени левитированию
металлических предметов, а если точнее ключей. Каждому виду левитации
присущи свои собственным проблемы. С металлом трудно работать, это
материал инертный. Перо, бывшее когда-то частью живого существа,
откликалось легче... намного легче. Для поднятия металла требовалось
усилие, для маневрирования пером требовалась легкость. Я предпочитал
работать с металлом. Мне виделось более прямое применение этого умения
в избранной мной профессии.
- Достаточно хорошо, мальчуган! А теперь положи его обратно в
книгу.
Я улыбнулся про себя. По этой части я напрактиковался не из-за ее
потенциального применения, а потому, что это меня забавляло.
Книга лежала в раскрытом виде в конце рабочего стола. Я опустил
перо по длинной ленивой спирали, давая ему слегка пройтись по страницам
книги, поднял вверх по крутой дуге, остановил и повел обратно. А когда
оно во второй раз приблизилось к книге, я освободил часть своего для
броска к книге. Когда перо чиркнуло по страницам, книга захлопнулась,
словно челюсти голодного хищника на метательном снаряде в пределах их
досягаемости.
- Хммм... - протянул Гаркин. - Чуточку напоказ, но эффектно.
- Всего лишь малость того, что я разработал, пока практиковался, -
небрежно бросил я, мысленно протянув руку к другой ножке ящероптицы.
Однако вместо того, чтобы грациозно проплыть к моей руке, она осталась
на деревянной тарелке, словно пустила туда корни.
- Не так быстро, мой маленький воришка. Значит, ты практиковался,
да? - он задумчиво огладил бороду, не выпуская из рук полуобгрызенную
кость.
- Разумеется. Разве не заметно? - мне пришло в голову, что Гаркина
не так легко одурачить, как иногда кажется.
- В таком случае я хотел бы посмотреть, как ты зажжешь свечу. Если
ты практиковался так много, как утверждаешь, это должно быть легко.
- Я не возражаю против попытки, но как вы сами говорили, одни
уроки даются легче, чем другие.
Хотя я напускал на себя уверенный вид я все-таки пал духом, когда
в ответ на вызов Гаркина большая свеча поплыла к рабочему столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58