О, как умели действовать и мечтать эти люди. Шелихов приказывал повелителю Аляски основать на Американском материке город Славороссию... В Славороссии должны быть широкие улицы, просторные площади, украшенные обелисками «в честь русских патриотов».

«...А для входа и для въезда сделать большие крепкие ворота, кои наименовать по приличеству „Русские ворота“, или „Чугацкие“, или „Кенайские“, или иначе как, то есть „Слава России“ или „Слава Америки“, –

писал Шелихов.
И еще были в этом письме такие пожелания: пусть американская столица Славороссия будет как можно больше заселена аборигенами, «дабы множеством людей скорее и удобнее можно было все обработать и возделывать, через что и американцы скорее и удобнее приучатся к нашей жизни...». Хотел Шелихов, чтобы утром в Славороссии при подъеме флага били барабаны, играла музыка, чтобы славороссийский гарнизон был в мундирах и носил на портупеях штыки.
В этих письмах Шелихов и Полевой просили Баранова ускорить поиски руды на реке Медной. Но на Кадьяке уже гудел пятипудовый церковный колокол, вылитый из аляскинской меди мастеровым Шапошниковым. В Павловской гавани отстроили деревянную церковь, обсадили ее деревьями. Тихон Сапожников, спутник Шелихова, сеял ячмень; посеял фунт зерен – собрал полтора пуда. Прилежный Шильдс построил еще два корабля – «Дельфин» и «Ольга». «Феникс», прочно обмазанный по килю барановским смолистым составом, уже давно попил аляскинской воды. На «Фениксе» вскоре был отправлен в Охотск штурман Герасим Измайлов с богатыми грузами морской пушнины.
Летом 1795 года Баранов впервые взял в руки парусный шкот и приборы для счисления долготы и широты. Он сам правил кутером «Ольга», направляя его бег в Кенайский залив. Скорбные вести ожидали там Писсарро Российского. Индейцы с берегов реки Медной замучили старого шелиховца – Константина Самойлова, убили тринадцать промышленников Компании П. С. Лебедева – Ласточкина. Баранов воздвиг новое укрепление в Кенаях, при реке Какну, на высоком правом берегу и назвал его редутом св. Николая.
Редуты выросли также и в Чугачском заливе, где власть над Нучеком принял Иван Кусков, будущий герой Калифорнии. Русские нашли уголь, железные руды, и, может быть, уже в 1795 году были замечены признаки золота близ редута св. Николая. В это лето Баранов побывал на юге Аляски в Чильхатском заливе. Тогда это название никому ничего не говорило. Через сто лет, в дни золотой лихорадки, о Чильхате знал весь мир, ибо там начинался путь к Клондайку. Баранов подружился с индейским тойоном Чильхата. Во всяком случае, на Кадьяке, он вскоре был занят приготовлениями даров для чильхатского вождя; кадьякские мастерицы шили байковый плащ с горностаями, колпак из плиса и нанизывали голубой бисер на нить длиною в десять сажен.
20 июля 1795 года в Иркутске скоропостижно скончался Григорий Иванович Шелихов. Ничто не предвещало его близкого конца. Еще в феврале он писал Ивану Голикову, знаменитому историку деянии Петра Великого, что он пошлет в Славороссию «патриотические труты» прославителя Петра. Еще недавно Шелихов горячо обсуждал планы путешествия из Иркутска в Тибет и Бухарию, куда должен был отправиться ученый И. Сиверс, планы предстоящего похода к берегам Японии вместе с Эриком Лаксманом. Шелихов должен быт заведовать торговой частью японской экспедиции. Весь Тихий океан представал перед взором Шелихова в последние дни его жизни. Он умирал склоненным над синими морскими картами. Незадолго перед смертью он писал о том, что русским следует возвратить себе Амур. В письме к Баранову он напоминал ему о китайском Кантоне, где рано или поздно нужно будет начать торговлю. Бухария (Восточный Туркестан) и Тибет были для него, видимо, теми странами, где нужно было торговать после Кантона и Кяхты. Он хлопотал об учреждении русских консульств в Китае, Индии, Японию, на Филиппинах.
«Ум российский промыслы затеял», – гремела в это время песня Баранова в Новом Свете.

IV

Как бы отдавая последние почести Шелихову, Александр Баранов салютовал троекратным залпом из пушек и ружей, и в ледяных пропастях Якутата долго отдавались раскаты салюта.
В августе 1795 года отряд Баранова торжественно занял берега Якутатского залива. Писсарро Российский сам поднял здесь древко с флагом, увенчанное крылатым гербом.
Отныне вся эта область принадлежала России. Сквозь туман блестели ледяные потоки, низвергающиеся со склонов горы Св. Ильи – Большой горы, на языке индейцев. Она была видна из губы Беринга. В Якутатском заливе была также бухта Разочарования – печальная память о том, как испанский мореплаватель тщетно искал здесь пролив между океанами. Сохранилось написанное рукой Баранова донесение о «приличной процессии» занятия Якутата в присутствии главного тойона местных индейцев Котчика.
Вскоре Гаврила Прибылов повез в Якутат первых поселенцев, но поход его окончился неудачей, и он возвратился на Кадьяк. Прибылов оставил на материке Аляски отца Ювеналия. Монах-геолог отправился к западу от Кенайского залива, в огромную и неизведанную страну, к водам большого озера, к огням вулкана Илиамна. Там Ювеналий был убит индейцами около озера Шелихова.
Потом умер Гаврила Прибылов, открывший для мира острова Св. Георгия и Павла. В наше время на островах Прибылова мощная радиостанция передает в эфир свои позывные и над островами кружат гидропланы со знаками Соединенных Штатов. Прибылов долго и честно служил Шелихову и Баранову, первым русским людям Нового Света.
Корабль, на котором плавал Прибылов – «Три Святителя», – прославивший себя походом Шелихова, погиб и был выкинут жестоким штормом на берег Камышацкой губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73