А когда садится Ц грекам…
Замолчал, моргая. Кудыка глядел на него во все глаза, и в голову лезло тако
е, от чего у доброго берендея, глядишь, последний ум отшибет.
Ц А как же греки сказывают, Ц с запинкой спросил он, Ц что у них солнышк
о жарче нашего?..
Ц А ты больше греков слушай! Ц огрызнулся Пихто Твердятич. Ц Они тебе м
ного чего понарасскажут, греки-то… Просто морок такой бывает над Теплын
ь-озером. Сразу после заката. Так и называется Ц ложное солнце. Или грече
ское… И жара от него никакого нету, видимость одна…
Ц Да погоди ты, дед! Ц взмолился Кудыка. Ц Морок Ц ладно! Кляп
Кляп (берендейск.) Ц
часть мужеска тела
с ним, с мороком… Но само-то солнышко, оно ж едино!..
Ц В двух ликах, Ц строго добавил дед, поднимая корявый палец.
Ц Это понятно… Ц торопливо поправился Кудыка. Ц Четное, стало быть, и н
ечетное… Но ведь оба лика-то Ц все равно светлые!.. Как же оно тогда отверн
уться может? Чем оно отвернется-то?..
Дед открыл было рот, но, видно, и у него тоже в голове захлестнуло Ц так нич
его и не ответил старый…
А что до двух солнечных ликов, то тут дело было тонкое. Всякий берендей точ
но знал, четное сегодня солнышко на небесах или же нечетное. Ежели, скажем
, выйдешь на заре, когда раскаляется оно еще не добела, а только докрасна, и
увидишь, что плавает по тресветлому этакое темное пятнышко, то, стало быт
ь, день ныне Ц четный. И хотя волхвы твердили неустанно, что оба солнечных
лика одинаково благосклонны к добрым берендеям и разнятся лишь затем, ч
тобы легче было дни отличать, Ц разве что дурачок какой решился бы при че
тном солнышке затеять новое дело: пиво там затереть или, скажем, соху нову
ю изладить.
И, что хуже всего, вставать сегодня не желало именно нечетное, счастливое
солнышко, при котором хоть резные чурки-берендейки волхвам неси, хоть об
оз снаряжай за пеплом да золой к Теплынь-озеру…
Ц Да нет, Ц возмутился вдруг дед Пихто Твердятич. Ц Не за что ему на нас
гневаться… Это, видать, сволочане нагрешили Ц с них станется! А мы-то теп
лынцы!..
Ц А!.. Ц Кудыка в ответ лишь рукой махнул. Ц Что совой об пень, что пнем об
сову… Солнышко-то и нам, и им светит…
Ц Да как это ты говоришь: все едино? Ц вскипел дед. Ц Они, значит, виноват
ы, а мы в темноте сиди?..
Тут где-то неподалеку на заснеженной улочке свистнуло, гаркнуло, и Кудык
а вскинул голову.
Либо пойти взглянуть?.. Ц боязливо пробормотал он, встал и затянул потуже
опояску.

* * *

Свистнуло, гаркнуло, гулким эхом
Эхо (греч.) Ц лесная баснословная девка, пов
торяющая что скажут; отголосок тож
отдалось за черной Вытеклой. И полезла с огнем, подвывая, из подворо
тен и калиток на заснеженные улочки опростоумевшая от страха слободка. В
ъевшись глазами в черный, как сажа, восток, заголосили бабы, растерянно ря
вкнули на них мужики. Велик был народный вопль…
Те берендеи, что проснулись раньше всех и хватились жен, заслышав общий к
рик, опомнились, закрутили головами. Остановился, как в лоб поленом озада
ченный, боярин Блуд Чадович, не дойдя каких-нибудь двух переплевов
Переплев (беренде
йск.) Ц мера длины
до ветхой Докукиной избушки. Тоже, видать, сообразил, что племянниц
а-то в терем вернется, а вот солнышко…
Стужа стояла такая, что зубы смерзались. Вспомнилось даже присловье: «Ле
шие, чай, озябли, не ровен час греться придут». Присловье, понятно, шутейно
е: в лесу дровец куда больше, чем в слободе, Ц и все же Кудыке почудилось и
не однажды в свете съежившихся на холоде огней, что метнулась за сугроб к
осматая серая тень. Лешие-то, как известно, шастают в вывороченных наизна
нку шубах. Обычай у них такой…
Ужаснувшиеся берендеи сбивались в толпы, кричали наперебой и все порыва
лись идти кого-то бить, только вот никак не могли решить, кого.
Ц Пустили погорельцев? Ц надрывался некто и сам не слишком отличавший
ся от выходца из Черной Сумеречи Ц дыры сплошь да заплатки. Ц А они вон в
орожат, воду в ложке замораживают, порчу наводят!.. Что? Не так?.. Мы-то солныш
ко Ярилом зовем! А они что Ярилом зовут? Сказать стыдно! Кляп мужской… Да к
ак же ему, солнышку, то есть, добросиянному, не обидеться?..
Ц Берендеи! Ц не дослышав, о ком речь, бухнул кто-то, как в колокол. Ц Пот
опим всех греков в Вытекле!..
Ц Я те потоплю! Ц зычно прикрикнул подоспевший с дружиною боярин Блуд Ч
адович. Ц С греков пошлина в казну идет!..
Ц А им, толстопузым, мошна дороже солнышка! Ц прозвенел в ответ молодой
дерзкий голос.
Запахло смутой. Храбры нахмурились, сдвинулись поплотнее вокруг боярин
а, подергали на всякий случай сабельки в ножнах Ц вдруг примерзли? Трепе
тали огоньки в скляницах греческих ламп, трещали запрещенные смоляные с
веточи. До смуты, однако, не дошло.
Ц Да чего гадать? Волхвов спросить надобно! Ц сообразил вдруг Кудыка.
Ц Вер-рна! Тащи сюда волхвов! Мы их, понимаешь, кормим-поим, а у них вон и со
лнышко не встает!..
Ц Ну ты с волхвами-то… побережней!..
Ц А чего их теперь беречь? Солнышка-то так и так нетути!.. Проспали солнышк
о!..
Заполошно взвыла какая-то баба, а за ней и все прочие.
Ц Тихо! Ц орал, продираясь сквозь толпу на дырявых локтях, Шумок, прозва
нный так давно и неспроста. Ц Ти-ха!.. Виноватых ищете? Сами виноватые!.. Сол
нышку от вас жертвы надо, а вы что ему жертвуете? Чурки резные?..
Толпа ухнула нутром, заворчала угрожающе.
Ц Ну ты полегче, насчет чурок-то!.. За чурки, знаешь…
Ц Берендеи! Да что ж это? Идольцев резных чурками зовет!..
Ц На чертоплешину
Чертоплешина (берендейск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14