- спросил он. - Два дня вместе гудели - молчал. А теперь
поговорить ему... Чего надо?
- Из-за Лики бесишься? - хмуро осведомился Василий.
В ответ Ромка скорчил рожу - похлеще Пузырька.
- Да на фиг она мне сдалась, Лика твоя! Я лучше вон, если что, к
кукле Маше на второй этаж сбегаю - та хоть мозги не пудрит...
От такого бесстыдства Василий на несколько секунд утратил дар речи.
- Да-а... - протянул он на низах. - Докати-ился...
Поиграл желваками и, насупившись, повернулся к мешку. Ухватил щепоть
порошка, растер в пальцах и с неодобрением оглянулся на Ромку.
- Ну и какой же это на хрен цемент?
- Да никакой... - нехотя согласился тот. - Попробовал из черного
тюбика развести: он засохнет - и снова рассыпается... А из красненького
развел - вроде ничего, схватывается. Вон, в углу...
Оттискивая в тонкой серой пыли следы босых ног, Василий направился в
угол. Оторвал от пола засохшую лепешку, разломил с натугой, осмотрел оба
скола. Вроде и впрямь схватилось...
- Нет, ну а что ты с ним делать-то будешь?
- Не скажу! - Ромка злорадно осклабился.
Василий метнул оба обломка на пол.
- Дурью маешься! - бросил он с досадой. - Тут только в "конуре"
строить и позволено! Ну вот выйди наружу, попробуй... Ты сверху -
бетонировать, а пол снизу - подъедать!..
- А вот фиг там! - с затаенным торжеством, сказал Ромка. - Все
рассчитано...
- Рассчитано у него... Главное - зачем?!
- Допросились...
- Кто?
Ромка ответил не сразу. На губах его блуждала шалая улыбочка, не
предвещавшая ничего хорошего.
- Думаешь, они одного Креста опустили? - спросил он вдруг. - Они нас
всех опустили...
- Ты соображай, что говоришь! - наливаясь кровью, громыхнул Василий.
- За такой базар - знаешь...
Но Ромку его громыхания давно уже не впечатляли.
- А вот фиг им... - с нежностью молвил он. Потом, как бы иллюстрируя
свою мысль, сложил кукиш и невольно им залюбовался.
- Раскидался фигами! - буркнул Василий. - Что ни слово - то "фиг",
"фиг"...
- А у тебя что ни слово - то "хрен"! - огрызнулся Ромка - и вдруг
замер. Ошеломленно взглянул на Василия. Хмыкнул. Задумался. Еще раз
внимательно оглядел кукиш.
- Нет, - решительно сказал он наконец. - Все-таки "фиг" - лучше!
Красивее!..

Процессию возглавлял Никита Кляпов. Он шел и озабоченно высматривал
подходящую глыбу. За ним следовал безучастный Крест с двумя ломиками. Полы
его простынки Никите пришлось укоротить до колен, а то поначалу Крест то и
дело в них путался с непривычки. И наконец замыкали шествие три пушистых
лупоглазых зверька. Время от времени кто-нибудь из них отважно подбегал и,
дернув за край простынки, отскакивал с преувеличенным ужасом.
- Йоц! Йоц!..
Крест недоуменно оглядывался, а Никите было не до того - он
высматривал глыбу.
Поодаль стояли и наблюдали печальную эту картину две женщины.
- Говорила же, обнаглеют! - зловеще молвила Клавка, с ненавистью
глядя на лупоглазых. - Ну ты посмотри, чего делают!.. А все хозяева ваши
разлюбезные... И главное - за какую-то зверушку безмозглую!.. Он же теперь
- чисто дитя малое... Корми его, пои... Одевай...
Маша Однорукая вздохнула.
- Изувечили мужика... - обронила она, печально глядя вослед
процессии. - Все равно что яйца отрубить...
Клавка вдруг всполошилась и, опасливо оглядевшись, понизила голос:
- Ты вот говоришь: отрубить... А мне Люська с потолка, знаешь, чего
сказала? Ум-то у Креста отшибло, а остальное-то все... работает... Так
Никитка... представляешь?.. Когда Крест, ну... беспокоиться начинает... Он
его к кукле этой водит Лешкиной, в "конуру"... А может, и придумала Люська
- с нее станется! За что покупала - за то продаю...
- Лучше бы он его ко мне водил! - осклабившись, ляпнула Маша и,
оставив Клавку в состоянии столбняка, пошла к ближайшему скоку.
Кляпов тем временем, приглядев тройку крепеньких камушков средней
величины, приказал Кресту остановиться и принялся ощупывать их и
оглаживать.
- Крест!.. - позвал он наконец.
Тот не отреагировал, и Никита, ворча, направился к бестолковому
питомцу.
- Тебя! Зовут! Крест! - отчеканил он, тыча пальцем в костистую грудь.
- Зовут... - с трудом выговорил Крест. - Меня...
- Ну? Зовут! А как зовут-то? Ну!..
Ответом была жалкая улыбка.
- Боюсь, что вы зря теряете время, Никита... - послышался сзади
исполненный сочувствия голос дедка Сократыча. - Добрый день!
Кляпов обернулся.
- Добрый день, Платон Сократович! - неприветливо отозвался он. -
Пришли поделиться новой версией?..
- Угадали! - Дедок так и просиял. То ли он не услышал горькой иронии
в голосе Никиты, то ли сделал вид, что не слышит. - Вы знаете, думал всю
ночь... Так вот... Все, что я говорил о лоботомии, - забудьте. Это я
сгоряча... Скажите, Никита, а слово "крест" имеет какое-либо значение в
уголовном жаргоне?
- Н-наверное... Это Василия спросить надо.
- Верно, верно... Спрошу обязательно!.. Так вот, Никита, мне пришло в
голову, что хозяева обезвредили нашего с вами знакомого весьма просто. Они
каким-то образом изъяли из его сознания все бранные и жаргонные слова. Так
неудивительно, что он то и дело запинается! Фразу-то теперь склеить -
нечем...
- Сволочи они, ваши хозяева, - безразлично ответил Кляпов.
- Ах, Никита... - с улыбкой упрекнул его дедок. - А еще
интеллигентный человек!.. Любить и ненавидеть - штука нехитрая. На это
особого ума не требуется. Понять! Вот это куда сложнее...
- Да что за чушь! - с некоторым запозданием взорвался Никита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90