..
Врач знакомый в морг привел и показывает: два трупа, причем оба молодые
еще, лет по тридцать каждому... Вот, говорит, смотри. Берет долото, рубит
одному грудную клетку, там легкие - чистые, розовенькие! Ну, ясно,
некурящий... А потом - другому. Так ты не поверишь - хлопья какие-то
черные вместо легких... И я - все. В тот же день и завязал...
- А им не все равно было? - спросил вдруг Ромка.
- Кому?
- Трупам...
- Да ну тебя на хрен! - с досадой сказал Василий. - Распустил ты себя
просто, вот что!.. Сачок ты! Самый настоящий сачок!..
- Тьок! Тьок! - возрадовался Телескоп, услышав знакомое слово.
- Тнись! - цыкнул на него Ромка.
Телескоп прижух и опасливо передвинулся поближе к Василию.
- Чего ж ты с ним так грубо-то?.. - упрекнул тот. - Дурак ты - и уши
холодные, вот что я тебе скажу! Сам счастья своего не понимаешь!.. Ну вот
подумай: кто ты был дома? Да никто. Так, шпана подворотная... А здесь?
Специалист, золотые руки... Да хозяева, может быть, таких, как ты, нарочно
ищут... Какого тебе еще рожна надо? От армии открутился, девка тебе
досталась - позавидуешь...
- Армия... - недовольно сказал Ромка. - Да что армия? Армия - два
года, и на дембель. А тут всю жизнь...
- А "деды" тебя хоть раз метелили? - наливаясь кровью, рявкнул
Василий. - Ты что ж, думаешь, в армии служба - мед? Слушай... - осенило
его вдруг. - Может, у тебя с Ликой нелады?
- Строит из себя больно много... - нехотя отозвался Ромка. - Такое
гонит!.. И с хозяевами она знакома, и мыслями она с ними обменивается...
Всю жизнь на мозги капали, а тут она еще! Того нельзя, этого нельзя...
- Чего нельзя-то? - не понял Василий.
Вместо ответа Ромка ухмыльнулся ехидно и вроде бы даже повеселел.
- А правда, пошли к Пузырьку! - предложил он, изменчивый, как ветер.
- Чего ступеньку просиживать!..

Обдаваемый неторопливым прибоем разноцветных световых волн, Пузырек
стоял в классической позе погорельца над пепелищем и скреб в затылке.
Змеевики, ранее оплетавшие рощицу стеклистых труб на манер повилики, -
исчезли. В черных провалах кладовок уже не играли ласковые блики на грудах
полупрозрачных бурдючков. О былом великолепии напоминала лишь свернувшаяся
на полу карликовая глыба в виде человеческого уха. На некоторых трубах,
правда, остались спиральные вдавлины, но чувствовалось, что скоро и они
распрямятся.
- Да-а... - озадаченно тянул Пузырек. - Это хорошо еще, я вчера
догадался кое-что в незаселенку перетащить... Ну вот как это они так
делают? Снаружи, что ли?
Кроме него, в помещении находились расстроенный Леша Баптист и злобно
усмехающийся Крест.
- Давно? - профессионально озираясь, спросил Василий.
- Да только что! - сказал Пузырек. Особого расстройства на его мудром
морщинистом лице, впрочем, не наблюдалось. Он, видимо, привык уже к таким
налетам надзорок и относился к ним, как к чему-то неизбежному. - На десять
минут вышел - спросить у Маши, как она подошвы заливает. А вернулся...
- Епишкин пистолет!.. - сокрушенно молвил Леша Баптист. - Теперь,
наверно, цены поднимешь?..
- А как же! - ухмыльнулся Пузырек. - Мне, считай, все по новой
начинать...
Василий тем временем осмотрел помещение и, естественно, не найдя
никаких следов, вновь присоединился к остальным.
- Чисто работают, - с уважением признал он. - Не иначе, дали снаружи
щелчка - и все в пыль.
- Пыль... - недовольно повторил Пузырек. - Ну покажи мне эту пыль,
раз ты такой умный! Пыль... Да они и пыли-то не оставляют!
- Зуб даю, Клавка навела, - с недоброй улыбкой изронил Крест.
Оживленно потирая изжелта-розовые ладошки, возник дедок Сократыч.
- Так-так-так... - радостно озираясь, проговорил он. - Что ж, могу
себя поздравить! Сроки погрома, согласитесь, я в прошлый раз назвал почти
правильно... А что в кладовках?
- Пусто... - проворчал Пузырек.
- Великолепно! - бодро воскликнул дедок. - Стало быть, можно считать
доказанным, что причина погромов не в усталости труб, а в самом факте
самогоноварения. Иначе, согласитесь, надзоркам было бы достаточно
уничтожить только аппарат... И в этом случае возникает всего лишь один
вопрос: почему они не сделали этого раньше?..
Крест брезгливо скривил рот и двинулся к скоку. Проходя мимо
Сократыча, приостановился и окинул сияющего дедка недобрым взглядом.
- Голова - Бетховена, - процедил он, - а в голове - ...
Сказал в рифму, что именно, - и канул с глаз.
- Ну ладно... - вздохнул Пузырек. - Чего зря время терять? Пойду в
"конуру", новый змеевичок соображу. А бак - уж завтра...
- Давай я с тобой! - встрепенулся Ромка. - Хоть посмотреть, как это у
тебя получается!
- Пошли, - с мудрой усмешкой согласился покладистый Пузырек. - Только
уговор - сидеть тихо. С этим делом так: чуть отвлекся - начинай все по
новой... Тут, брат, терпение нужно. Это тебе не камушки долбать...
Оба сгинули, и Сократыч с Василием остались вдвоем в голой опустевшей
опоре, по которой так привольно теперь было разливаться радужным волнам
приглушенного света.
- А вы что же, Василий? - полюбопытствовал дедок. - Посмотреть не
хотите? Между прочим, довольно впечатляющее зрелище - прямо из воздуха,
представьте, образуется змеевик... Кстати, я никогда не встречал вас возле
"конуры". Неужели вы так ни разу и не попытались сами что-нибудь
намыслить?
- Да как... - с неохотой отозвался Василий. - Пытался, конечно...
- И что?
- А ничего. Вытаращусь, как дурак, и все без толку. У Ромки хоть
цемент какой-то из воздуха сыплется...
Тут Василий наконец сообразил, что от душеспасительной беседы Ромка
со свойственной ему ловкостью просто-напросто улизнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90