Я исполнил приказ и вернулся, поскол
ьку жизнь рабом у сварливого старика была самой безопасной жизнью, на ко
торую я мог надеяться.
И время остановилось. Месяц летел за месяцем, лето сменяло весну, но вокру
г ничего не менялось. Лишь Кайман, дряхлея, делался ворчливей, да мне с каж
дым годом становилось все труднее скрывать от людей свою сущность. В это
м деле немота служила хорошим подспорьем.
Пять лет промчались, как скучный сон. Я вел себя тише воды, ниже травы, тщат
ельно избегал ссор и женщин. Жители городка быстро привыкли ко мне и заме
чали не чаще, чем пса, постоянно следующего за дряхлым лекарем. А я всеми с
илами старался выглядеть незаметным псом, и долгие годы у меня это получ
алось. Кабы не одиночество, страшное, постоянное, я бы даже сказал, что дов
олен жизнью...
Но настал день, и пытка одиночеством закончилась. В то утро меня послали к
Железным холмам за травами. Когда солнце приблизилось к зениту, а жаркий
летний зной повис в воздухе удушливой тучей, я услышал невдалеке жалобны
е стоны и звуки ударов. Стонал ребенок.
Бросившись в ту сторону, я увидел двух молодых гномов, со смехом и руганью
тыкавших древками секир какое-то маленькое существо. Завидев меня, гном
ы остановились и с недовольством переглянулись.
Я подбежал к их жертве. Мальчик лет двенадцати, весь в синяках, лежал на зе
мле, сжавшись от боли. Он очень походил на человека, если не считать фиолет
овых перьев, украшавших его руки двумя султанами, от запястий до плеч. Лиц
о у мальчика было тонким, вытянутым, глаза Ц ярко-зелеными, с вертикальны
м зрачком. К счастью, враги не причинили своей жертве серьезных увечий.
Выпрямившись, я обернулся к гномам и жестами сравнил их с грязными земля
ными червями. Те ответили руганью и угрозами, но нападать не стали, видимо
поняли, что особой доблести в этом не будет. Плюнув напоследок в сторону и
збитого мальчика, гномы закинули топоры на плечи и направились обратно к
своим холмам.
Я опустился на колени. Перьерукий смотрел исподлобья, сквозь растрепавш
иеся фиолетовые волосы. Я жестами дал ему понять, что бояться не надо. Маль
чик всхлипнул.
Ц Я у них всего-то одну монету стянул, Ц пожаловался он сквозь слезы. Ц
А мог и весь кошель! Спасибо тебе, добрый незнакомец... Ц он хотел встать, н
о поморщился от боли. Ц Прости, что спрашиваю, но я не ел три дня...
Его звали Алькастр, или Альк. Народ перьеруких жил далеко на востоке, их сч
итали дикарями. Пираты часто охотились на сородичей Алька и угоняли их в
рабство, так произошло и с моим новым знакомым. В наши края он попал случай
но, убежав от арнорского работорговца-истерлинга, гнавшего невольничий
караван на рынок Дэйла.
Альк несколько дней скитался по долине, опасаясь приближаться к людям. Л
ишь голод заставил его рискнуть. Увы, нравы гномов мальчику были неведом
ы, иначе он едва ли решился бы их обворовывать.
Ц А ты не умеешь говорить или не хочешь? А почему у тебя белые волосы? А что
за следы у тебя на шее? Неужто от цепей? А почему... А как... Ц вопросы сыпалис
ь из Алька подлинным градом, пока мы шли обратно в город. Там Кайман встрет
ил меня неприветливо, долго ворчал, что нерадивые слуги его разорят и есл
и приводить домой всякого беглого раба, их кормить никаких денег не хват
ит...
Альк тихо сидел в уголке, ожидая решения своей судьбы. И тогда, к моему изу
млению, Кайман не только согласился накормить мальчика, но и позволил ем
у остаться. Я отгородил Альку кусок сарая, где жил сам.
Получив от Каймана новую одежду Ц простую, зато прочную и неброскую Ц м
альчик быстро освоился и вскоре я уже не понимал, как жил до сих пор без ве
селого друга. За пару месяцев Альк обучился языку немых, а лекарское дело
Кайман преподавал ему даже с больше охотой, чем мне. Сметливый и находчив
ый мальчик раскрасил нашу однообразную жизнь новыми красками.
Вот только ему, в отличие от меня, скрывать свою расу было невозможно. Не р
аз и не два Альк возвращался домой в синяках, плача и недоумевая, за что в н
его швыряют камнями. Кайман только качал головой, а я, как мог, успокаивал
друга, размышляя, что если бы люди узнали кто Я такой, одними синяками бы э
то не кончилось.
Однажды, когда Алька вновь поколотили сверстники, он в слезах прибежал д
омой и, прежде чем мы с Кайманом заметили, начисто состриг все перья со сво
их рук. Узнав об этом, старый лекарь пришел в ярость. Мальчик на целые сутк
и был посажен в погреб, а меня Кайман отправил собирать Альковы перышки, п
оклявшись что обратит нас обоих в червей если хоть одно перо пропадет.
Ц Глупый мальчишка! Ц бродя по двору в поисках перьев, я отлично слышал
как старик отчитывает Алька в погребе. Ц О чем ты думал?! Как ты смел опозо
рить родной народ?! Посмотри на меня! Разве я стыжусь своей бороды?! Или уше
й?
Альк, видимо, что-то ответил, поскольку Кайман буквально возопил:
Ц Дурак! Жалкая лиловая курица! Ты хочешь быть человеком?! По-твоему, если
я отрежу себе... Ц пауза Ц ...это, я стану бабой?! О, светлый совет, за что ты по
слал мне таких болванов?!
Альк вновь возразил. Кайман ответил неожиданно спокойно:
Ц А ты себя с Юрми не сравнивай. Он родичей не стыдится, заруби на носу. Есл
и Юрми откроется людям, его сожгут, вот почему он прячется. А ты хотел пред
ать родную кровь! Не сравнивай себя с Юрми, трусишка.
Даже во дворе я услышал, как Альк расплакался. Кайман еще некоторое время
ворчал, потом наконец оставил мальчика в покое и принялся за меня. В тот де
нь я узнал много нового о старом лекаре.
После этой истории Альк изменился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11