При звуке его голоса тигровое чудовище коротко через плечо взглянуло на хозяина, спокойно развернулось и неторопливой рысью побежало по дорожке к дому. Мы с Артуром так же молча двинулись вслед за собакой. Замыкал шествие Борис Михайлович, хитровато улыбаясь.
Действительно, собака была необычной, ее внешность не укладывалась в общепринятое понятие красоты. Немного забегая вперед, признаюсь, что долго не могла разобраться в своих ощущениях. Пока не нашла наиболее близкого – функциональность, доведенная до совершенства. В причудливых формах этой собаки очень явственно проступала возможность и способность к действию, а понятие красоты напрочь отсутствовало. Хотя что есть красота? Разве кто-нибудь сформулировал ее определение? Вот уж, действительно, «о вкусах не спорят».
Все в экстерьере этой породы подчинено одной цели – боям: невысокая, но очень широкая, а значит, устойчивая, относительно короткая и мощная низко посаженная шея, самое уязвимое место, находилась под надежным прикрытием могучих челюстей, ибо казалось, что на голове, кроме челюстей, ничего нет. Даже глаза – небольшие и глубоко посаженные – создавали ощущение взгляда из бойниц крепости и казались мелкими для размеров головы.
Наша двуногая компания тем временем расположилась на сидячих местах и приготовилась слушать.
– Все гениальное до банальности просто, – издалека начал Борис Михайлович, но все остальные, то есть я и Артур, дружно завопили, что мы не выдержим долгих предисловий.
– Да, с вами спектакль не поставишь, – несколько сник рассказчик и продолжал дальше без дополнительных философских рассуждений.
– Для начала, ее зовут Файтерс Андра Литтл Кинг, а по-домашнему Ариша.
Услышав свою кличку, тигровое создание, успевшее свернуться в мягком кресле, обернулось и внимательно нас оглядело. Забавно, но я почему-то сразу смогла перевести ее взгляд: «Опять болтология! Ну, это не для меня!» – так он был выразителен. Тихонько хрюкнув, собака спрятала голову в передние лапы и замерла.
А история, рассказанная нам, была не из веселых. Привезенная в Союз маленьким щенком, за пять лет жизни она успела поменять около десяти «хозяев». И у всех по разным причинам почему-то не приживалась. Рассказ о превратностях ее судьбы шел своим чередом, а я задумалась о том, какой крепкой должна быть нервная система этой псины. Собаки тяжело переносят смену хозяев. Немало известно трагических историй. Но Ариша вызывала уважение, ибо осталась уравновешенной и неагрессивной по отношению к людям. Ну а нетерпимость к животным и постоянная готовность выяснять отношения – это закрепленное свойство ее породы, и с этим ничего не поделаешь. Они – такие…
И еще я не могла избавиться от впечатлений по поводу ее внешности. Страшна, уродлива, даже несуразна – все вместе и по отдельности крутилось у меня в голове, и я наконец не выдержала.
– Если я когда-нибудь буду держать у себя в доме такую образину, я положу свой диплом на стол. Характер мне симпатичен, но внешность?! Прямо-таки «Квазимодо» в собачьем обличье, – задумавшись, произнесла я.
Все присутствующие без исключения понимающе заулыбались. Беседа тем временем постепенно перешла на другую, не менее интересную тему, мы загостились до вечера. Наконец, распрощавшись с хозяевами, мы с Артуром тронулись в обратный путь.
– И все-таки в ней что-то есть, – произнес Артур, имея в виду Аришу.
Я пожала плечами и в тон ему изрекла:
– Может быть, но я этого не вижу.
Смеркалось. Жара спадала, уступая место вечерней тишине, прохладе и слегка усталому умиротворению. Впечатлений было много, но говорить не хотелось. На том мы с Артуром и расстались около моего дома.
Я еще не знала, что всего через полгода Арина прочно и навсегда войдет в мой дом и в мою душу. Не знала, что она будет терпеливо помогать мне выскребаться из последствий жесточайшего гепатита. Не знала, что она станет родоначальницей всех московских бультерьеров и с нее начнется отсчет булей в моей жизни и будет продолжаться семь поколений. Я еще ничего не знала, а тем временем стемнело, и только на западе блекло розовело небо, и тихо, уже по-ночному, шелестела листва.

Арина

Как-то случайно и без всякого повода (без повода – это значит, что никто не заболел) у меня в доме собралась бультерьерская компания. Это опять-таки не значит, что моими гостями стала свора бультерьеров. Любителям этой породы даже в страшном сне не приснится подобное сборище. Плачевен был бы результат для всех, начиная от самих собак, квартиры, мебели, кончая несчастными владельцами. Меньше всех пострадали бы владельцы, хотя бы потому, что собаки этой грозной породы, по счастью, не имеют намерений испытывать силу своих челюстей на людях. Нет! Бойцовые собаки – это бойцовые собаки, и нет ничего хуже навязывать им общество себе подобных. А с людьми их отношения – совсем другая песня.
Мы – это компания старых любителей этой милейшей породы. И, как обычно бывает в таких случаях, до кофе, во время кофе и после него разговор крутился вокруг предмета нашей общей страсти, постепенно уходя в область воспоминаний…
И то сказать, прошло двадцать лет с тех пор, как первые представители этой породы появились на улицах, в домах и в наших душах. А большинство из собравшихся стояли у истоков.
Мы уютно расположились на кухне, обычном в то время месте для душещипательных бесед, с чашками и с сигаретами… Почти сразу же последовал ставший уже ритуальным вопрос:
– А почему на доме до сих пор нет мемориальной доски?
– Всему свое время! Доживем когда-нибудь и до этого! – привычно заулыбалась я, потому что приятно, приятно, что помнят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87