И в конце концов, в зареве огней светящегося гниения, я увидел самого Ктулху!
Но это был самый странный сон, который видел великий Древний, и его демонические когти на моих глазах угрожающе сжали подлокотники огромного трона, а сложенные крылья шевельнулись, точно собираясь раскрыться над головой со множеством щупалец и вознести его из глубин в ничего не подозревающий мир над водой! Глаза на огромном лице были закрыты, что, как я знал, было проявлением милосердия. Щупальца его челки и бороды, точно усики какого-то жуткого анемона, были почти спокойны, так что я шел тихо из боязни разбудить его.
Затем, когда я развернулся, чтобы прокрасться обратно, он почуял меня. Его крылья перестали дрожать, судорожно сжимающиеся когти потянулись ко мне. Его глаза превратились в огромные щелки, которые начали жутко и гипнотизирующе открываться, и, ужас из ужасов, щупальца на его лице зашевелились, точно пробудившиеся змеи.
Они поползли в моем направлении, а я отчаянно шарахнулся назад, вздымая вверх тысячелетний ил и слизь, лихорадочно спеша выбраться из этого места. И я помчался...
* * *
И проснулся.
Весь в поту, я открыл глаза и обнаружил тьму. Свет был выключен, а в цистерне было душно, как в склепе. Когда остатки сна рассеялись, я вспомнил все, что произошло, и нащупал в кармане отвертку. Приободренный, я прислушивался к стуку моего сердца, пока оно не успокоилось и не пришло в норму. Откуда-то доносился тихий шелест набегающего на песчаный берег моря, и я догадался, что был прилив и снаружи наступила ночь. Все вокруг стало безмолвным... Или нет?
Откуда-то сверху раздался приглушенный скрип, а легкий отзвук голосов свидетельствовал о том, что в здании надо мной еще кипит жизнь. Гнев — да и ярость тоже — стянули мое лицо в страшную маску, и я решил больше не ждать, а совершить побег при первой же возможности.
Вместе с этим решением пришла боль, заставившая меня приложить руки к шее и осторожно ощупать треснувшую кожу под челюстью с обеих сторон. Я ощупал ее... и то, что я там обнаружил, вызвало панику! Раны под моими недоверчивыми пальцами были свежими, глубокими и аккуратными щелями, шедшими параллельно челюстной кости и на ощупь похожими на клапаны из сырого мяса.
Всепоглощающая паника охватила меня, но лишь на миг, а потом на меня сошло холодное и расчетливое спокойствие, которое испугало меня почти так же сильно, как и его причина — внезапное озарение, поведавшее мне ошеломляющую истину!
Да, истину! Теперь я все понял. Я знал, что так испугало Белтона, когда он впервые увидел мое лицо через вентиляционное отверстие, и знал, почему меня избрали... Я не знал еще очень многого, но я понял... В один ужасающий миг понял... То, что я не по своей воле приобрел Иннсмутский вид и что так или иначе я заставлю глубоководных заплатить за это!
Еще через миг я выскользнул из одежды и нырнул в воду в углублении дна цистерны. Даже в темноте найти рыб оказалось несложно. Похоже, я чувствовал их местонахождение. Они еще не заснули, хотя были очень к этому близки, но даже если бы я нашел их плавающих брюхом вверх, я все равно съел бы их... Я знал, что мне понадобятся все силы, которые я смогу собрать, чтобы встретить то, что должно было произойти...
* * *
Семпл пришел не один, а вместе с Сарджентом. Лежа в кровати и притворяясь спящим, я молчаливо клял судьбу, когда дверь с обычным лязгом открылась, и до меня донеслись их голоса. Мой план зависел от того, войдет ли ко мне только один из них. Кто-то вся равно должен был придти, раньше или позже, хотя бы только для того, чтобы пополнить запас моей «еды» и проверить, как я «прогрессирую». Мне не пришлось слишком долго ждать. Однако теперь я оказался в растерянности. Казалось, что мне придется отложить исполнение моего плана. Потом я почувствовал, что сквозь мои закрытые веки проникает свет, и услышал, как Семпл, перешагнув высокий порог, вошел в цистерну. После этого он обратился к Сардженту со словами:
— Иди сюда. Принеси фонарь.
— Мне подождать? — спросил Сарджент.
— Не нужно, — распорядился Семпл. — Он слаб, как котенок. Прикрой дверь, но не запирай ее. Я выйду сам.
Так значит, мне предстояло остаться наедине с Семплом? Мой пульс вмиг ускорился.
— Доброй ночи, — донесся до меня флегматичный ответ Сарджента, глухо стукнула закрывающаяся дверь, и медленные шаги прошаркали, удаляясь.
Теперь я должен был следить за дыханием и бешено колотящимся сердцем. Семпл подошел к моей постели и встал надо мной. Что он там делает, стоя так тихо? Неужели он что-то заподозрил?
То, что произошло потом, меня напугало. Я готовился ощутить ладонь Семпла на моей руке, а не легкую дрожь его пальцев на только что открывшихся жаберных щелях в моей шее!
Я вскочил. Мои руки сомкнулись на его замотанной шелковым шарфом шее прежде, чем он успел вскрикнуть. Я швырнул его на металлический пол и удерживал там, не давая шевельнуться, пока его глаза не начали стекленеть, а губы конвульсивно задергались. К этому времени Сарджент должен был быть уже далеко, в своей комнате наверху, в главном здании. И все же лучше действовать наверняка.
Я постепенно ослабил хватку, и Семпл сделал вдох, но с огромным трудом. Шелковый шарф, которым он прикрывал шею, сбился, и под пальцами я увидел его покрытые синяками и ссадинами жабры. Я уже причинил ему серьезные повреждения. Однако пока еще не смертельные. Он был амфибией и мог пользоваться легкими, как и обычное человеческое существо.
— Глупец! — хрипло проквакал он. — Ты заплатишь за это!
— Нет, это вы заплатите, Семпл — за то, что сделали со мной! Я ухожу отсюда и беру с собой Белтона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115