– Три тысячи миль, – сказал он, наблюдая за тем, как машина как бы подминает под себя серую полосу шоссе и затем оставляет ее позади. – За сколько мы проедем такое расстояние?
– У нас нет времени прохлаждаться, – сказал Алекс, – нам надо быть в Сан-Франциско в субботу утром.
– Пять дней, – произнес Колин, – чуть больше шестисот миль в день.
Похоже, он был разочарован такой медлительностью.
– Если бы ты мог иногда сменять меня, мы бы доехали гораздо быстрее. Но мне самому не хочется сидеть за рулем больше шестисот миль в день.
– Почему же Куртни не поехала с нами? – спросил Колин.
– Она приводит в порядок дом. Вещи наши она уже встретила и теперь все там устраивает.
– А ты знаешь, что, когда я летал в Бостон, это был мой первый полет на самолете?
– Я знаю, – ответил Алекс, вспоминая, как Колин, вернувшись из Бостона, все уши им прожужжал о том, как он летел на самолете.
– Мне очень понравилось.
– Я знаю.
Колин нахмурил брови:
– Почему мы не могли продать эту машину и полететь с Куртни на самолете?
– Ты же и сам это знаешь, – сказал Алекс, – машине всего лишь год. И если бы мы ее продали, то довольно много бы потеряли. Если хочешь, чтобы машина себя окупила, ее не стоит продавать года три-четыре.
– Сейчас ты себе можешь это позволить. Я слышал, как вы разговаривали с Куртни. Ты ведь будешь делать хорошие деньги в Сан-Франциско, – все настаивал Колин.
Алекс подставил вспотевшую ладонь к решетке кондиционера, чтобы высушить ее.
– Тридцать пять тысяч в год – не такие уж и большие деньги.
– Мне дают всего три доллара в неделю, – сказал мальчик.
– Ты прав, но я на девятнадцать лет тебя старше. И все это время не валял дурака.
Шины мягко шуршали по асфальту.
По противоположной стороне пронесся длиннющий трейлер. Это была первая машина – кроме фургона, конечно, – которую они встретили в это утро.
– Три тысячи миль, – задумчиво произнес Колин, – это почти одна восьмая земного шара.
Алекс тоже на минуту задумался:
– Да, правильно.
– Если ехать дальше, не останавливаясь в Калифорнии, то за сорок дней мы бы объехали вокруг света, – сказал Колин, держа руки так, как если бы в них был глобус.
– Ну, я думаю, нам бы потребовалось больше сорока дней, – сказал Алекс, – вряд ли по океану я смог бы ехать так же быстро.
Колин улыбнулся:
– Я имел в виду, мы бы сделали это, если ехать по мосту.
Алекс посмотрел на спидометр. Каких-то пятьдесят миль в час. На двадцать меньше, чем он рассчитывал. Колин был хорошим попутчиком, даже слишком хорошим. Так они и за месяц не доедут.
– Сорок дней, – продолжал Колин, – в два раза меньше, чем у Жюля Верна.
Хотя Алекс и знал, что Колин перескочил через один класс в школе и года на два опережал своих ровесников в чтении, он не переставал тем не менее удивляться его знаниям.
– Ты уже читал «Вокруг света за восемьдесят дней»?
– Давно, – сказал Колин и протянул руки к кондиционеру, так же, как это сделал Алекс.
И этот незначительный жест произвел на Дойла впечатление. Он в свое время тоже был худощавым, нервным ребенком, чьи ладони постоянно потели.
Он, как и Колин, стеснялся незнакомых людей, сторонился своих сверстников, не особенно преуспел в спорте. В колледже он начал усердно заниматься тяжелой атлетикой, надеясь стать вторым Чарльзом Этласом. К тому времени, когда грудь его стала более или менее рельефной, появились бицепсы, ему наскучило поднятие тяжестей. И вскоре он это бросил. При росте сто семьдесят семь сантиметров и весе семьдесят три килограмма до Чарльза Этласа ему было еще далековато. Но, по крайней мере, он был уже не тем тщедушным мальчиком, каким поступил в колледж. Хотя он все так же неловко чувствовал себя с новыми знакомыми и ладони его часто становились влажными. Он еще не забыл, что такое чувствовать себя озабоченным и неуверенным в своих силах. И теперь, глядя, как Колин протянул свои худые руки к кондиционеру, он понял, почему так спокойно чувствовал себя в его компании. Почему мальчик понравился ему с того самого первого дня полтора года назад. Их разделяло девятнадцать лет. Больше ничего.
– Он все еще едет за нами? – спросил Колин, прерывая ход мыслей Алекса.
– Кто?
– Фургон.
Алекс посмотрел в зеркало:
– Да. Агенты ФБР легко не сдаются.
– Можно я посмотрю?
– Только не расстегивай ремень.
– Ничего хорошего из этой поездки не выйдет, – мрачно заметил Колин.
– Конечно, если не успели мы отъехать, а ты уже не слушаешься, – согласился Алекс.
На противоположной полосе оживилось движение. Мимо них просвистел еще один грузовик. Но через минуту на шоссе, кроме них и преследовавшего их фургона, опять не было ни одной машины.
Они ехали на запад, так что всходившее солнце не било в глаза. На небе не было ни облачка. Холмы вдоль шоссе были уже совсем зеленые, поросшие молодой травкой.
Через некоторое время они свернули на дорогу к Харрисбургу, и тогда Колин опять спросил:
– Как поживает наш «хвост»?
– Все еще за нами. Несчастный фэбээровец идет по ложному следу.
– Наверное, его выгонят с работы. Это откроет дорогу мне, – сказал Колин.
– Ты хочешь пойти в ФБР?
– Были у меня такие мысли.
Алекс перестроился в левую полосу, обогнал машину с прицепом для перевозки лошадей. На заднем сиденье этой машины сидели две девочки примерно того же возраста, что и Колин. Они помахали ему, но Колин, залившись краской, сурово посмотрел вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54