Она насчитала с полдесятка ветряных мельниц, крылья которых четко вырисовывались на фоне августовского неба. Город мог служить примером калифорнийского смешения стилей, которое иногда рождает непредсказуемо прекрасную гармонию, но в Нью-Свенборге обернулось мрачным диссонансом.
— Здесь я провел остаток детства и вырос, — сказал Джим, когда они проезжали по тихой тенистой улице.
Холли подумала, что угрюмость Джима вызвана не только семейной трагедией, но и жизнью в таком городе.
Впрочем, она была права лишь отчасти. Вдоль улиц росли деревья с раскидистыми кронами, очаровательные уличные фонари напоминали о добром старом времени, а тротуары походили на изящные ленты из стертого кирпича. Казалось, двадцать процентов Нью-Свенборга появилось прямо со страниц романов Брэдбери о Среднем Западе, а остальная часть пришла из фильмов Дэвида Линча.
— Давай я немного покажу тебе город, — предложил Джим.
— Нам лучше поспешить на ферму.
— Она всего в двух милях отсюда, мы доберемся до неё за несколько минут.
Для Холли это был ещё один аргумент в пользу предложения сразу ехать на ферму. Они провели в пути несколько часов, и она устала.
Однако, почувствовав в его тоне не стремление отсрочить поездку на ферму, а подлинное желание показать ей город, Холли удержалась от новых возражений. Кроме того, её заинтересовал рассказ Джима. Она уже привыкла, что он не любит говорить о себе, но иногда случайно оброненные фразы могут приоткрыть неизвестные грани его личности.
Они проехали мимо аптеки Хандала на восточном конце Главной улицы, куда местные жители приходят за лекарствами, если только они не пожелают прокатиться двадцать миль до Солванга.
В одном здании с аптекой находились один из двух ресторанов города, который, по словам Джима, был известен своей содовой, а также почта и единственный в Нью-Свенборге газетный киоск. Высокая многоярусная крыша цвета меди и косые окна придавали зданию весьма привлекательный вид.
Джим припарковал машину напротив городской библиотеки, занимавшей маленький викторианский домик за зеленой изгородью. На свежевыкрашенных стенах было меньше позолоты, чем на соседних зданиях. У входа на высоком медном столбе развевались флаги Соединенных Штатов и Калифорнии. В целом библиотека произвела на Холли весьма скромное впечатление.
— Удивительно, что в таком городишке вообще есть хоть какая-то библиотека, — сказал Джим. — И я благодарю Бога за это. Сколько раз я приезжал сюда на велосипеде… Возможно, если сложить все мили, которые я проехал, получится чуть ли не кругосветное путешествие. После того как умерли родители, книги заменяли мне друзей, советчиков, врачей. Только благодаря им я не сошел с ума. Миссис Глинн, которая работала здесь библиотекарем, была замечательной женщиной. Она умела на равных разговаривать с робким, неуклюжим подростком. Не выходя из этого дома, она показала мне удивительные страны и далекие эпохи.
Холли никогда не слышала, чтобы он о чем-то говорил с такой любовью и мечтательностью. Несомненно, библиотека и миссис Глинн оставили в душе Джима глубокие приятные воспоминания.
— Почему бы нам не войти? Ей наверняка будет приятно, — предложила Холли. Он нахмурился:
— Я думаю, она давно здесь не работает Может быть, её уже нет в живых. Прошло двадцать пять лет с тех пор, как я впервые сюда при шел, и восемнадцать лет, как я поступил в колледж и уехал из города. С тех пор я её не видел — Сколько ей было лет? Он замялся, потом сказал.
— Довольно много, — и, словно стремясь положить конец разговору, завел машину и выехал со стоянки.
Они достигли «Садов Тиволи». Маленький сквер, стиснутый двумя центральными улицами, был пародией на собственное пышное название. Ни фонтанов, ни музыкантов, ни танцев, ни пива. Ничего, кроме нескольких цветочнык клумб, травяного газона и двух скамеек на фоне хорошо сохранившейся ветряной мельницы.
— Почему крылья не двигаются? — спросила Холли. — Ведь сейчас дует ветер.
— Все эти мельницы не работают уже много лет, — пояснил Джим. — А раз они только для красоты, какой смысл слушать их постоянный скрип? Поэтому механизмы давным-давно остановлены.
Когда они миновали сквер и повернули на соседнюю улицу, Джим добавил:
— Однажды на этом месте снимали кино.
— Кто?
— Какая-то киностудия.
— Из Голливуда?
— Не помню.
— Как она называлась?
— Я забыл.
— И кто из актеров снимался в фильме?
— Известных артистов не было.
Холли про себя отметила его уклончивость и предположила, что съемки фильма имеют большее значение, чем пытается показать Джим. Небрежность, с которой он упомянул об этом событии, и немногословные ответы на последующие вопросы заставили её насторожиться.
Они въехали в юго-восточную часть Нью-Свенборга. Холли увидела большой гараж из гофрированного металла, установленный на бетонное основание, и перед ним две грязные машины. Здание неоднократно перекрашивалось, но в последний раз это делали много лет назад. Поэтому стены во многих местах облупились, на железе проступили пятна ржавчины, и окраска гаража приобрела вид военного камуфляжа. Асфальт на стоянке перед входом потрескался, многочисленные рытвины были заполнены гравием и щетинились клочьями жесткой сухой травы.
— Я учился в школе вместе с Недом Заккой, — сказал Джим. — Его отец Верной был хозяином этого гаража. Ремонт автомобилей и тогда был не самым доходным делом, но раньше здание выглядело куда лучше.
Большие, как у ангара, двери были раздвинуты, и в глубине темного помещения блестел бампер старого «Шевроле».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124