Она почувствовала вкус крови. Она прикусила губу.
Мама...
Все это случилось с ней из-за мамы. Мама послала ее сюда, зная, что здесь пау
ки. Почему мама всегда была так нетерпима к проступкам, почему всегда так
стремилась наказать?
Заскрипев, над головой прогнулась балка. В полу кухни появилась трещина.
Ей показалось, что она смотрит прямо в преисподнюю. Вниз посыпались искр
ы. На ней загорелось платье, и она стала его тушить, обжигая руки.
"Все это случилось из-за мамы".
Она уже не могла ползти на четвереньках, потому что обожженная кожа на ла
донях и пальцах покрылась волдырями и стала слезать. Ей пришлось поднять
ся на ноги, хотя для этого потребовалось больше сил и упорства, чем, как ей
казалось, у нее было. Она шаталась от дурноты и слабости.
"Мама послала меня сюда".
Лора видела лишь колеблющееся, всеохватывающее оранжевое зарево с дымо
м, похожим на бесформенных, скользящих и кружащихся призраков. С трудом п
ередвигая ноги, она направилась к маленькой лестнице, ведущей к дверям и
з подвала на улицу, но, пройдя не больше двух ярдов, поняла, что шла не в ту с
торону. Повернувшись, она стала возвращаться туда, откуда пришла, Ч по кр
айней мере туда, откуда, как ей показалось, она пришла, Ч но через два шага
наткнулась на печь, возле которой и в помине не было никаких дверей. Она со
вершенно запуталась.
"Это все из-за мамы".
Лора сжала свои обожженные руки в окровавленные, с облупившейся кожей ку
лаки. Она в исступлении забарабанила по печи, представляя, что каждый из э
тих ударов она наносит своей матери. Она страстно желала этого.
Пошатнувшись, верхняя часть дома с грохотом рухнула. Вдалеке, где-то за не
скончаемой толщей дыма, как наваждение, эхом раздавался голос тети Ракел
ь:
Ч Лора... Лора...
Но почему же мама не помогает тете Ракель сломать двери в подвал? Где же он
а, в конце концов? Подбрасывает уголь, подливает масло в огонь?
Хрипя и задыхаясь, Лора оттолкнулась от печи и попыталась идти на голос т
ети Ракель.
Одна из балок, сорвавшись, упала, ударила ее в спину и отбросила на полки с
домашними консервами. Банки попадали, разбиваясь вдребезги. Лора упала п
од градом стекла. Запахло солянкой, персиками.
Прежде чем она успела понять, есть ли у нее какие-нибудь переломы, прежде ч
ем она даже успела поднять лицо из месива консервов, еще одна балка, сорва
вшись, придавила ей ноги.
Боль была настолько сильной, что ее рассудок словно отключился, не в сост
оянии воспринять все это. Ей еще не исполнилось и шестнадцати, и большего
она вынести не могла. Она замуровала боль где-то в отдаленном уголке свое
го рассудка и, не поддаваясь ей, истерично билась и извивалась, негодуя на
свою судьбу и проклиная свою мать.
Ее ненависть к матери, лишенная здравого смысла, была настолько сильной
и искренней, что полностью затмила боль, которую она не могла позволить с
ебе чувствовать. Ненависть переполняла ее, она заряжала ее такой демонич
еской энергией, что ей казалось, она вот-вот сбросит со своих ног эту тяжел
ую балку.
"Провались ты пропадом, мама".
Верхний этаж дома обвалился на нижний с грохотом, похожим на пушечную ка
нонаду.
"Будь ты проклята, мама! Будь ты проклята!"
Пылающие обломки двух этажей проломили уже ослабленный потолок подвал
а.
"Мама..."


Часть первая
Что-то близится дурное...
Пальцы чешутся. К чему бы?
К посещенью душегуба.
Чей бы ни был стук,
Падай с двери, крюк.
Шекспир. "Макбет"

1
Молния рассекла мрачные сер
ые тучи, словно трещина фарфоровую тарелку, резко осветив грозовыми отбл
есками машины, стоявшие без всякого укрытия во дворе перед офисом Альфре
да О'Брайена. На деревья налетел порыв ветра. Дождь с неожиданной яростью
забарабанил по трем высоким окнам кабинета, размывая открывавшийся из н
их вид.
О'Брайен сидел спиной к окнам. Пока слышались раскаты грома, будто стучав
шего по крыше здания, он читал поданное ему Полом и Кэрол Трейси заявлени
е.
"Какой аккуратный человечек, Ч думала Кэрол, наблюдая за О'Брайеном. Ч Ко
гда он сидит вот так неподвижно, его можно принять за манекен".
Он выглядел необычайно ухоженным. Глядя на его тщательно уложенные воло
сы, можно было подумать, что он не больше часа назад побывал у хорошего пар
икмахера. Его усы были подстрижены настолько мастерски, что их половинки
смотрелись абсолютно симметричными. На нем был серый костюм, и стрелки б
рюк напоминали острые лезвия, а черные ботинки просто сияли. Ногти на рук
ах носили следы маникюра, и его розовые, словно надраенные, руки казались
стерильными.
Когда меньше недели назад Кэрол представили О'Брайену, он показался ей ч
ересчур официальным и даже чопорным, и она почувствовала к нему антипати
ю. Однако он тут же расположил ее к себе своей улыбкой, любезностью и искре
нним желанием помочь.
Она взглянула на Пола. Обычно изящный, он сидел возле нее на стуле в нескол
ько угловатой позе, что свидетельствовало о его волнении. Он внимательно
смотрел на О'Брайена, но, почувствовав на себе взгляд Кэрол, повернулся и
улыбнулся ей. Его улыбка была еще приятнее улыбки О'Брайена, и от этого у н
ее, как обычно, стало спокойнее на душе. Человека, которого она любила, нел
ьзя было назвать ни красавцем, ни уродом; скорее его даже считали некраси
вым, однако в его лице было нечто невероятно привлекательное благодаря п
риятным чертам, свидетельствовавшим о его необычайной нежности и чутко
сти. Его карие глаза обладали удивительной способностью передавать все
малейшие оттенки чувств и эмоций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12