Он сообщил, что Морсфаген интересовался возможностью поместить
тебя под стражу, как они пытались сделать много лет назад.
- Но этот бой мы уже выиграли.
- Тогда было мирное время. Так вот теперь Морсфаген хочет знать, не обсто
ят ли во время войны дела иначе.
- Закон есть закон, - возразил я.
- Но в условиях кризиса действие закона может быть приостановлено. И, как
сказал мой приятель, генерал обронил словечко насчет того, что готов это
му посодействовать. Это будет отвратительно, мерзко, грязно, вызовет осл
ожнения - но возможно. Пока Морсфаген согласен работать с тобой на сущест
вующих условиях, но если ты загонишь его в угол или разозлишь сверх меры, о
н может решиться, даже рискнув карьерой, пойти на это.
Мне стало нехорошо. Нестерпимо хотелось сесть, но это было бы признаком
слабости. Я знал, что Харри едва держится. Не стоило расстраивать его силь
нее.
- А что ты об этом думаешь? - спросил я.
- То же самое. Только полагаю, что он может добиться успеха, в котором даже
его советники не уверены.
Я кивнул:
- Мы будем играть с холодной головой, Харри. Будем так хладнокровны, что п
осрамим сосульки. Идем.
Он с облегчением вздохнул, выходя следом за, мной из пустого кабинета, и
мы направились через холл в комнату с шестиугольными знаками на стенах.

- Вы опять опоздали, - сказал Морсфаген, сверяясь со своими часами и косяс
ь на меня, словно ожидая очередной дерзости. Возможно, он решил, что еще од
на моя остроумная реплика повергнет в прах его терпение.
- Извините, - сказал я, лишив его этого удовольствия. - Транспорт.
Генерал выглядел совершенно ошарашенным, он открыл было рот, намеревая
сь сказать что-то, но тут же закрыл его и стиснул зубы. Похоже, он предпочел
бы оскорбление вежливости.
На этот раз я пришел в ИС-комплекс только ради денег, а вовсе не для того, ч
тобы демонстрировать свою сверхчеловеческую одаренность. Терапия комп
ьютерного психиатра помогла мне. Еще несколько чеков в моем кармане, и мы
с Мелиндой сможем путешествовать хоть целую вечность, убегая от уродств
а, грязи, войны и людей, увлеченных ими. Я думал о будущем для нас двоих, хотя
еще не знал наверняка, испытывает ли она ко мне такие же чувства. Но я изба
вился от психологии пессимизма, в одночасье став оптимистом, и будущее в
иделось мне исключительно в розовом свете.
Ребенок был в трансе. Его губы слегка шевелились, открывая неровные зуб
ы. Руки на подлокотниках кресла вздрагивали, хотя он и спал. Я дождался, по
ка ему введут наркотик, а потом мы заговорили на языке, Только нам одним по
нятном.
Я прыгнул из комнаты вниз, в лабиринт, не надеясь на лестницу, - пусть вчер
а она и была, но сегодня ее вполне могло не быть...
Копыта Минотавра стучали по камню, звеня, как россыпь стеклянных оскол
ков.
Возник детский силуэт, но не такой четкий и реальный, как накануне. Не то
он утратил силу, позволявшую ему игнорировать мое присутствие, не то при
думал хитрую уловку, чтобы лишить меня защиты, - этого я не знал.
Повеяло слабым запахом мускуса, четче проявились ниспадающие темными
волнами волосы, точно нарисованные пастелью.
- Уходи!
- Я ничего тебе не сделаю.
- И я не хочу тебе зла, Симеон. Уходи.
- Вчера, как ты помнишь, я сотворил меч из воздуха. Не надо недооценивать м
еня, хотя я и нахожусь в твоих владениях.
- Я прошу тебя уйти. Здесь ты в опасности.
- Какая же мне угрожает опасность?
- Не могу сказать. Просто знаю, что опасность существует.
- Не очень-то ты откровенен.
- Это все, что я могу сказать. Я выхватил меч, и Ребенок мгновенно раствори
лся в странной голубой дымке, словно прилипавшей к стенам, - и тут же в кори
дор со свистом ворвался ветер, увлекая ее прочь. Туман пополз по камню сте
н и втянулся в яму.
Два часа на сеанс - два часа я находился на пыльной площадке над пропасть
ю, ухватывая мысли и направляя их в водоворот, а какой-то иной уровень моег
о сознания отслеживал течение потока. Там было Б на темной траве... Близко
склонившееся над холмом... Белое... БогБогБогБогБог... Б.., как вихрь над водам
и.., над полями.., идущий, идущий... Безжалостно приБлижающийся ко мне... Б... Б...
Я потянулся и крепче ухватился за продолжение этой мысли, отчасти пото
му, что она могла привести к чему-либо интересному, отчасти потому, что был
а чрезвычайно сильна, странна и казалась полной образов. Внезапно площад
ка под моими ногами исчезла, и я полетел в пропасть, полную кипящей лавы.
Порыв ветра поднял меня к реке прежде, чем я рухнул в этот котел безумия.

Я летел как коршун.
Река привела меня к океану.
Вода в нем была взбаламученной и горячей - кое-где спиральными струйкам
и поднимался пар.
И плавали тающие льдины.
Я вынырнул на поверхность, отчаянно пытаясь удержаться на гребне вихре
вого течения, направляя мысли и сражаясь исключительно за целостность с
воего собственного разума. Тут меня внезапно приподняло и швырнуло на пе
нный вал, взметнувшийся в тяжелое черное небо - как пуля из винтовки, завыв
ая и крутясь, я полетел...
...прочь из мыслей и разума Ребенка.
В комнате было темно. Гексаграммы горели на стенах, подсвечивая серьез
ные лица генералов и техников, на удивление похожих на горгулий.
- Он выкинул меня вон, - тихо произнес я, нарушив звенящую от напряжения ти
шину.
Все присутствующие повернулись ко мне с выражением крайнего недовери
я. Хотелось бы мне, чтобы наше с генералом примирение началось раньше, тог
да этот случай не выглядел бы столь подозрительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41