— Но это длинная история.
— Тут уж ничего не поделаешь, — сказала Шерри.
Она дала ему номер телефона Чарли, который он записал в свою маленькую записную книжечку.
Позвонив в лабораторию, он попросил Чарли, и тот сразу подошел. Сэнди рассказал более подробно, чем Шерри Ордуэй, о нападении в доме Мириам Рэнкин. Хотя Чарли уже знал о случившемся от Шерри, он был потрясен и встревожен тем, как быстро люди Спиви определили местонахождение Скавелло.
— С ними все в порядке? — спросил он.
— Грязные, мокрые, но невредимые, — успокоил Сэнди.
— Итак, среди нас есть провокатор, — сказал Чарли.
— Похоже, что так. Если только они не выследили вас прошлой ночью, когда вы выходили из дома.
— Я уверен, что нет. Но, может, в нашей машине установлен "жучок".
— Может быть.
— А может, и нет, — сказал Чарли. — Как ни прискорбно, но надо признать, что, возможно, к нам внедрился агент. Откуда ты звонишь?
Вместо ответа Сэнди спросил:
— Генри Рэнкин с вами?
— Да. Рядом. Хочешь поговорить с ним?
— Нет. Я просто хочу знать, слышит ли он наш разговор?
— Только не тебя.
— Если я скажу, где мы, никому не говорите, — сказал Сэнди и добавил, — не потому, что у меня есть причины подозревать, что Генри — агент Спиви. У меня их нет.
Я очень доверяю Генри. Но дело в том, что по-настоящему я не доверяю никому, кроме вас. Вас, себя и Макса, потому что, если бы это был Макс, он бы уже покончил-с мальчиком.
— Если у нас есть негодяй, — ответил Чарли, — это, скорее всего, секретарь, или бухгалтер, или что-то в этом роде.
— Знаю. Но я несу ответственность за женщину и мальчика. И пока я с ними, моя жизнь тоже висит на волоске.
— Скажи мне, где ты, — сказал Чарли. — Я никому не передам и приеду один.
Сэнди сказал.
— Погода сейчас.., пожалуй, дай мне сорок пять минут.
— Мы никуда не уйдем, — ответил Сэнди.
Он повесил трубку и вернулся к остальным в гараж.
Молния почти не видна была во время вчерашней грозы, а последние двенадцать часов ее не было совсем. Бури в Калифорнии обычно спокойнее, чем в других районах страны. Во время грозы не всегда бывает молния, а сильные электрические разряды и вовсе редкость. Но сейчас, когда холмы пропитались влагой и существовала угроза селей, когда улицы превратились в бурные реки, а на берег набрасывались гонимые ветром огромные волны, над Лагуна-Бич неожиданно засверкали страшные молнии.
Удары грома, от которых дрожали стены, сопровождались апокалиптическими разрядами молнии, как будто пронзавшими землю, и серый день на короткое время становился ослепительно ярким. Подобно фотовспышке, молния, на мгновение блеснувшая в проеме двери, озарила высокие грязные окна гаража, и тени внутри стали живыми, заплясали, извиваясь. Второй разряд вызвал мощный удар грома, заставил задребезжать стекла в расшатанных рамах, а потом прогремел и третий разряд: мокрый асфальт перед станцией блестел и вспыхивал мерцающими огнями, как будто природа обрушивала на землю свой гнев.
Джой отошел от матери и стоял у открытых дверей гаража. Он вздрагивал при каждой вспышке молнии и ударе грома, но, казалось, совсем не боялся. Когда на минуту небо прояснилось, он повернулся к матери:
— Здорово! Гнев божий, да, мам? Ты про это говорила?
— Гнев божий, — согласилась Кристина. — Лучше отойди оттуда.
Следующий всполох пронзил небо, и день, казалось, померк от убийственного электрического удара. Этот был сильнее предыдущих: не только задрожали окна и стены, но заколебалась под ногами земля, а у Сэнди застучали зубы.
— Здорово! — сказал Джой.
— Милый, отойди от открытой двери, — попросила Кристина.
Мальчик не пошевелился, и в следующее мгновение его осветила целая серия молний, таких ослепительных и мощных, что механик от испуга выронил накидной ключ.
Собака заскулила и попыталась спрятаться под стойку с инструментами, а Кристина бросилась к Джою, схватила его и увела от дверного проема.
— Мам, так красиво, — сказал он.
Сэнди старался представить, каково это — быть опять молодым, таким молодым, чтобы не осознавать, как много страха в этом мире, таким молодым, чтобы не знать значения слова "рак", не думать о смерти, или неизбежности налогов, или ужасах ядерной войны, или предательской природе тромбов в кровеносной системе человека. Каково это быть таким молодым, чтобы с восторгом наблюдать за молнией и не подозревать, что в одну десятитысячную долю секунды она может поджарить твои мозги. Сэнди посмотрел на Джоя Скавелло и нахмурился. Он чувствовал себя старым, всего тридцать два, но уже старым.
Его волновало, что он не может вспомнить, что когда-то был молодым и свободным от страха, хотя, конечно, в шесть лет он не задумывался о смерти. Говорят, что у животных отсутствует боязнь смерти, — ужасно несправедливо, что человек не может позволить себе такую же роскошь. Человек не может избежать мыслей о неотвратимости смерти: сознательно или бессознательно она с ним каждый час. Если бы Сэнди мог поговорить с этой религиозной фанатичкой Грейс Спиви, он бы хотел узнать у нее, как она может так верить и быть такой преданной богу, который сотворил человека только затем, чтобы позволить ему как-нибудь ужасно умереть. Он вздохнул. Он видел все в мрачном свете, а это было не свойственно ему.
Похоже, сегодня не обойтись одной бутылкой пива на ночь, нужен десяток. Но все же.., он бы хотел задать Грейс Спиви свой вопрос.
Глава 38
Ближе к полудню Чарли прибыл в Лагуна-Бич, где на станции техобслуживания нашел дожидавшихся его Сэнди, Макса, Кристину и Джоя с собакой.
Джой бросился к нему и, налетев у самых дверей, закричал:
— Чарли, жаль, ты не видел, как шарахнуло дом, как в кино про войну или что-то такое!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138