— Хорошо, — устало ответила она. — Когда вы подготовите ксерокопии, отправьте их мне домой.— Я понимаю, это будет нелегко.— Вы чертовски правы.— Я хочу знать, кто финансировал пытки маленькой девочки во имя каких-то там исследований. — Лауре показалось, что в голосе лейтенанта слышится жажда мщения, которую не положено выказывать слуге закона. — Я очень хочу это знать.Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент в кухню из коридора вошел полицейский.— Лейтенант?— В чем дело, Фил?— Вы ищете маленькую девочку, не так ли? — Да.— Похоже, ее нашли.Сердце Лауры словно сжали железные пальцы. Грудь пронзила боль. Она хотела задать самый важный для нее вопрос, но не смогла, потому что горло не пропускало воздух, а язык и губы не желали пошевельнуться.— Сколько лет? — спросил Холдейн. Лаура хотела задать совсем другой вопрос.— Они полагают, восемь или девять.— Приметы? — спросил Холдейн. Опять не тот вопрос.— Каштановые волосы. Зеленые глаза, — ответил полицейский.Оба мужчины повернулись к Лауре. Она знала, что смотрят они на ее каштановые волосы и зеленые глаза.Попыталась что-то сказать. Но дар речи не возвращался.— Живая? — это был тот самый вопрос, который не удалось озвучить Лауре.— Да, — кивнул полицейский. — Патрульная машина засекла ее в семи кварталах отсюда.Горло разжалось, язык и губы обрели подвижность.— Она жива? — Лаура боялась поверить услышанному.Полицейский кивнул:— Да. Я же сказал. Жива.— Когда? — спросил Холдейн.— Полтора часа тому назад. Холдейн побагровел.— И за это время никто мне не сказал. Черт побери!— Ее же заметил обычный патруль. Они понятия не имели, что девочка как-то связана с этим расследованием. Это выяснилось несколько минут тому назад.— Где она? — спросила Лаура.— В «Вэлью медикэл».— В больнице? — Сердце Лауры заколотилось о ребра. — Что с ней? Она ранена? Как сильно?— Не ранена, — ответил коп. — Насколько я понял, ее нашли бредущей по улице, голую, словно в трансе.— Голую, — повторила Лаура. Вернулся страх, связанный с насильниками, растлителями малолетних. Она привалилась к разделочному столику, вновь ухватилась пальцами за край, боясь, что ноги не удержат ее и она сползет на пол, попыталась глубоко вдохнуть, но горло опять перехватило. — Голую?— Она не понимала, где находится, не могла говорить, — продолжил Фил. — Они подумали, что она в шоке, а может, под действием наркотиков, и отвезли ее в больницу.Холдейн взял Лауру за руку:— Поехали. Не будем терять времени.— Но…— Что «но»?Она облизала губы.— А если это не Мелани? Я не могу обретать надежду, чтобы тут же ее потерять.— Это она, — настаивал лейтенант. — Здесь мы потеряли девятилетнюю девочку, в семи кварталах отсюда они ее нашли. Таких совпадений не бывает.— Но если…— Доктор Маккэффри, что с вами?— Что, если это не конец кошмара?— Не понял.— Что, если это только начало?— Вы спрашиваете меня, думаю ли я, что… после шести лет пыток…— Думаете ли вы, что она сможет стать нормальной девочкой? — У Лауры сел голос.— Не надо сразу ожидать худшего. Надежда есть всегда. Вы ничего не узнаете наверняка, пока не увидите ее, не поговорите с ней.Лаура упрямо покачала головой:— Нет. Не сможет она стать нормальной. Не сможет после того, что сделал с ней родной отец. После стольких лет насильственной изоляции. Она, должно быть, очень больная маленькая девочка, с сильнейшим психическим расстройством. И нет даже одного шанса на миллион, что она станет нормальной.— Нет, — мягко ответил он, понимая, что голословные утверждения обратного только разозлят Лауру. — Едва ли мы увидим здоровенькую, полностью адаптированную к действительности девочку. Она будет больной, испуганной, возможно, замкнувшейся в собственном мире. Достучаться до нее будет сложно, может, и не удастся. Но вы не должны забывать об одном.Лаура встретилась с ним взглядом.— О чем?— Вы ей нужны.Лаура кивнула.Они покинули залитый кровью дом. Дождь все лил, ночь осветила молния, сопровождаемая громовым раскатом.Холдейн усадил ее в седан. Поставил на крышу мигалку. Они помчались в «Вэлью медикэл» с включенными мигалкой и сиреной, в шипении шин по залитому водой асфальту, с летящими из-под колес брызгами. 6 В отделении интенсивной терапии дежурил Ричард Пантагельо, молодой врач с густыми темными волосами и аккуратной темно-русой бородкой. Он встретил Лауру и Холдейна в приемном отделении и повел их в палату девочки.Шли они по пустынным коридорам, лишь изредка им попадались скользящие, словно призраки, медицинские сестры. В десять минут пятого утра в больнице царила тишина.На ходу доктор Пантагельо тихим голосом, почти шепотом, вводил их в курс дела:— У девочки нет ни переломов, ни порезов, ни ссадин. Только один синяк, на правой руке. Прямо над веной. Судя по характеру синяка, я бы сказал, что он — результат неумелого введения иглы для внутривенного вливания.— В каком она состоянии? — спросил Холдейн.— Я бы сказал, что она в трансе. Никаких признаков травмы головы нет, хотя с того самого момента, как ее привезли в больницу, она не может или не хочет говорить.Подстраиваясь под ровный тон врача, но не в силах полностью изгнать озабоченность из голоса, Лаура спросила:— Как насчет… изнасилования?— Я не смог найти ни одного признака надругательства над девочкой.Они обогнули угол и остановились перед закрытой дверью в палату 256.— Она там. — Доктор Пантагельо сунул руки в карманы белого халата.Лаура все еще обдумывала ответ врача на ее вопрос об изнасиловании.— Вы не нашли признаков надругательства над девочкой, но это не означает, что ее не могли изнасиловать.— Никаких следов спермы в вагинальном тракте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19