Но теперь одиночество отступило. Кэйро вновь почувствовала себя любимой и желанной.
– Иди ко мне, – взмолилась она. – Пожалуйста!
Его губы раздвинулись в медленной улыбке, она почувствовала, как его палец проскальзывает в нее, ощутила последнее ласковое прикосновение языка, касание большого пальца возле крохотного узелка плоти – самой нежной из всех эрогенных зон ее тела. Наконец она услышала треск разорванного пакетика.
Он ничего не забыл!
Похожий на египетского бога, он поднялся, готовый принять поднесенную ему жертву. Его голубые глаза потемнели, он лег на жертвенник.
Кэйро зажала его лицо в ладонях.
– Я люблю тебя, Дункан.
Он улыбнулся. Луч фонарика, озаряющий пещеру, мигнул и погас.
– И я люблю тебя, – прошептал он, и эхо разнесло его слова по всей пещере, окутанной мраком.
«Я люблю тебя… люблю тебя… люблю тебя…»
Она почувствовала, как он проникает в нее – огромный, мощный и горячий. Поначалу он двигался медленно, размеренно, позволяя Кэйро привыкнуть к ощущениям, доставляя ей удовольствие – а это он прекрасно умел.
Словно услышав, что происходит у нее внутри, и во всем разобравшись по стонам и вздохам, он глубоко погрузился в нее. Кэйро испытала ни с чем не сравнимое наслаждение – не только от физической близости, но и от его любви к ней, несмотря на все, что между ними было.
Он снова поцеловал ее, дразня языком, и крепко обнял в темноте таинственной пещеры, где невозможное стало реальным.
– Больше мы никогда не расстанемся, – прошептал он, и она изумилась искренности и силе его слов, возносясь на небеса. Внезапно перед ее глазами возникли слепящие вспышки, пещеру словно осветил радужный свет.
И она поняла, что этот свет больше никогда не угаснет.
Глава 13
– Ну-у…
Дилан сидел на диване, пытаясь объяснить Фиби, как и почему он разбил керамическую вазу, которая еще недавно украшала журнальный столик. Когда Фиби уходила в свою комнату принять душ, в вазе стоял чудесный букет лилий, а теперь на полу валялись лепестки, листья и сломанные стебли среди керамических обломков. По ковру расплылось большое темное пятно.
– Понимаешь, тетя Фиби, – наконец заговорил Дилан, – все было так. Вчера вечером Берт – так зовут мистера Тиббетса – учил меня приемам тхеквондо. Ты знаешь, что у него черный пояс и третий дан?
– А это хорошо? – уточнила Фиби, пытаясь взять себя в руки.
– Бывает и лучше, но тоже неплохо. У него здорово получаются приемы. Он показывал мне, как наносить удар спереди, сверху и «руку-нож».
– «Рука-нож»? Что это? – тревожно спросила Фиби, которую напугало слово «нож».
– Ну, знаешь, люди, которые ничего не смыслят в боевых искусствах, называют это карате, но на самом деле это «рука-нож». Цветы сломала «рука-нож», а вазу разбил удар спереди.
– Другими словами, во всем виноваты приемы тхеквондо, а не ты?
Дилан шумно вздохнул:
– Сам я ничего такого не сделал бы. Цветы я люблю.
Фиби потерла шею. Дилана она обожала, но мальчику был нужен отец, а Кэйро – любимый человек, и чтобы они смогли помириться, Фиби была готова посидеть с ребенком еще несколько дней.
Но у нее разболелась голова.
В дверь постучали. Дилан спрыгнул с дивана и бросился открывать.
– Стой! – крикнула Фиби, и Дилан резко затормозил. – С каких это пор ты сам открываешь дверь?
– С тех пор, как научился тхеквондо.
Фиби покачала головой:
– Немедленно марш на место. У тебя тайм-аут. Не меньше чем на полчаса.
Дилан вернулся к дивану и взгромоздился на спинку. Он болтал ногами, пиная диван ковбойскими сапожками, и Фиби поняла, что им с Кэйро перед отъездом придется платить за испорченную обивку.
На пороге стоял мистер Тиббетс с ведром и шваброй в одной руке и пылесосом в другой. Фиби уже собиралась отчитать его за то, что он учил Дилана боевым приемам, но мистер Тиббетс взглянул на разбитую вазу, потом на мальчика, сидящего на спинке дивана, и заговорил первым:
– По-моему, в этом происшествии отчасти виноват я.
– Ты не виноват, Берт! – выпалил Дилан. – Я уже объяснил тете Фиби, что это сделали удар спереди и «рука-нож».
Берт усмехнулся, но Фиби заметила, как судорожно дрогнул его кадык. Хозяин отеля чувствовал себя чертовски неловко – и недаром.
– Я сейчас же все уберу, – пообещал он и начал собирать обломки и цветы. – Не беспокойтесь из-за вазы. Мы не будем включать ее в счет.
Слава Богу!
Фиби присела рядом с Бертом и принялась собирать крупные обломки.
– Если бы не головная боль, я бы просто посмеялась, – призналась она.
– Обычно я даю уроки в зале или в парке, но вчера вечером мы увлеклись. Дилан быстро учится.
– И доставляет слишком много хлопот, – вполголоса добавила Фиби. В этот момент зазвонил телефон. – Прошу прощения…
Дилан рванулся к телефону, и Фиби пришлось пригвоздить его взглядом к месту.
– Алло! – произнесла она и с удивлением услышала в трубке голос Грэма.
– Ты поужинаешь сегодня со мной? Я готовлю еще лучше, чем танцую.
– Снова преувеличиваешь?
– Скажу после того, как попробую что-нибудь приготовить. Ну, соглашайся, Герти.
Герти! А она и забыла, каким именем назвалась Грэму.
– Не знаю… Мне надо побыть с Диланом…
– Мы с Ирен присмотрим за ним, – вмешался мистер Тиббетс. – Я не подслушивал – просто случайно понял, о чем речь. – И он усмехнулся.
Фиби шепотом поблагодарила мистера Тиббетса и сообщила Грэму, что приедет в половине восьмого, спросила адрес и чуть не растаяла, когда низкий приятный голос добавил:
– Я разыскал несколько старых записей. Если хочешь, мы опять потанцуем.
При этой мысли Фиби улыбнулась. Танцы на коленях ей определенно нравились.
– Может, что-нибудь принести?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64