Я просто не могу…
Фиби заставила его замолчать поцелуем – продолжительным, страстным, безумным. Медленно отстранившись, она улыбнулась:
– Ты женишься на мне?
Грэм недоверчиво прищурился:
– Что?
– Мне сорок восемь лет, я никогда не была замужем, у меня кое-где обвисла кожа, но с тех пор как я увидела тебя, я уже успела придумать тысячу и один способ доставить удовольствие друг другу, и это не просто секс. Первый из них я покажу тебе в нашу брачную ночь.
– Так долго я не вытерплю!
Фиби усмехнулась, подхватила с пола свою сумку и вынула оттуда два конверта.
– Это билеты на самолет до Вегаса. Я забронировала номер в «Эм-Джи-Эм Гранд-отеле», мы сможем получить разрешение на брак утром и к полудню пожениться!
Грэм подкатился поближе, обхватил Фиби за талию и усадил к себе на колени.
– Я знаком с местным мировым судьей. Стоит позвонить ему – и через пятнадцать минут он будет здесь с разрешением на брак.
Фиби уронила билеты на пол, прильнула к Грэму и с чувством поцеловала его – мужчину своей мечты.
– Звони сейчас же, Грэм!
Глава 20
Дункан не отходил от Дилана ни на шаг, не спускал с него глаз, сам вел его по узким туннелям, смеялся, болтал, проговаривал по буквам десятки новых слов. Вдвоем они ползли, протискивались в трещины, повисали в воздухе, разглядывая сталактиты и сталагмиты и прислушиваясь к завываниям ветра.
Кэйро молча и одиноко тащилась следом, только изредка улыбалась, когда Дилан вспоминал о ней, оглядывался или обращался с вопросом.
Она казалась потерянной, и Дункан чувствовал себя негодяем.
Черт возьми, как такое могло случиться? Они много лет пробыли друзьями, но после первой же брачной ночи стали врагами, а через пять лет доставили друг другу незабываемое наслаждение и уже через несколько часов разругались. В это было трудно поверить.
Но с другой стороны, Кэйро лишила его целых четырех лет отцовства, и Дункан считал, что ничем не обязан ей.
Почему же теперь ему казалось, что он потерял половину души?
– Тебе нравится здесь? – услышал он обращенный к Дилану вопрос Кэйро, пока они обходили частокол сталагмитов.
– Здесь здорово! Папа говорит, это место показал ему один бродяга. А ты знала, что где-то здесь есть золотой город?
Кэйро замерла на месте, Дункан обернулся и переглянулся с Диланом.
– Твой папа сам пока не знает, здесь ли золотой город. Насколько нам известно, это лишь легенда, так что не стоит рассчитывать на находку.
– А папа говорит, что надо верить в удачу.
Кэйро вздохнула и взъерошила Дилану волосы.
– Конечно, он прав.
Черт! Весь вчерашний и сегодняшний день Кэйро прилагала немыслимые усилия, чтобы возвысить Дункана в глазах сына. Она называла его героем. Рассказала Дилану об археологических экспедициях и приключениях Дункана – конечно, только о тех, о которых знала сама. Она поддерживала решения Дункана и шла на уступки, старалась держаться на заднем плане.
И все-таки Дилан не отходил от матери. Дункан хмурился, но все понимал: мальчик всю свою жизнь провел с Кэйро, а его, отца, знал всего два дня.
Справится ли он с Диланом, увезя его от обожаемой матери?
«Хватит ныть, Дунк! Повеселись на славу, покажи парню пещеру».
Слава Богу, даже сегодня Ангусу не изменило здравомыслие.
Поход в пещеру тревожил Кэйро, и Дункану почти все утро пришлось втолковывать ей, что бояться нечего. Потом они снова заспорили о Дилане и опеке, и замолчали, только когда проснулся Дилан.
Такой жизни Дункан не пожелал бы и врагу.
Он подхватил на руки сына и закружил в воздухе, поражаясь тому, как это приятно.
– А что дальше, папа?
– Знаешь, за свою жизнь я повидал немало чудес, но такого, как в следующей пещере, не видел даже во сне.
Дилан изумленно раскрыл глаза:
– Там даже лучше, чем здесь?
– Гораздо лучше.
– И ветер тоже воет?
Дункан кивнул.
– Но бояться нечего.
Дилан гордо выпятил грудку:
– Ветра я не боюсь. Возле нашего дома в Мендосино растет большое старое дерево, и когда по ночам дует ветер, ветки скребут по стене. Мне нравится, когда друзья ночуют у меня и ночью начинается ветер: они-то ведь не знают, что эти страшные звуки просто шорох веток.
– Объясни отцу подробнее, – посоветовала Кэйро с видом озабоченной матери, а вовсе не любимой женщины Дункана.
Любимой? Черта с два!
– Понимаешь, – начал Дилан, снова отвлекая Дункана от Кэйро, – однажды Томми остался у меня ночевать. Когда мама заснула, мы включили телевизор. Там шел «Полтергейст». Ты видел этот фильм?
Дункан кивнул: он уже предвидел, что услышит дальше.
– Я смотрел его однажды, когда был подростком. Это фильм не для детей.
– Знаю, меня потом наказали. Так вот, мы с Томми смотрели «Полтергейст», и он испугался, когда жуки полезли из куска мяса, а потом – когда по лицу одного человека потекла кровь. А когда фильм кончился, я взял из холодильника кетчуп, и мы вернулись в спальню. Тут подул ветер, ветки заскребли по стене дома. Томми испугался, а я рассказал ему, что однажды дерево разбило окно, схватило меня ветками, вытащило из дома и спрятало в стволе, так что маме пришлось звать колдунью, чтобы дерево отпустило меня. Томми совсем струсил, и пока он смотрел в окно на ветки, я облил лицо кетчупом и закричал. Со страху Томми напузырил в постель, и к нам примчались мама и тетя Фиби.
Дилан перевел дыхание.
– Больше Томми не приходит ко мне. Мама что-то сделала с телевизором – теперь по ночам он не работает. А мне пришлось целую неделю мыть посуду, и у меня забрали «Нинтендо». Ты бы тоже наказал меня, папа?
– Наверное, еще и отшлепал бы.
У Дилана расширились глаза.
– Ты побил бы меня?
Кэйро шагнула к сыну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64