Считалось, что этот зал был старейшим в Золотом Городе зданием, уцелевшим еще со времен Потопа. Стены громадного помещения вздымались на невообразимую высоту. Сводчатый потолок поддерживали ряды стройных колонн, искусно вырезанных из редкого мрамора, который добывали когда-то на одном из островов Империи, давно погрузившемся на морское дно. Стены помещения украшали покрытые замысловатой вышивкой старинные гобелены, на которых были изображены гиганты в полном вооружении и диковинные животные, персонажи полузабытых легенд. В многочисленных нишах стояли гигантские статуи или более скромные статуэтки, без сомнения представлявшие героев далекого прошлого или государственных деятелей, чьи имена и деяния давно стали добычей прожорливого времени. Лучи утреннего солнца, окрашиваясь в различные цвета при соприкосновении с узорчатыми стеклами полукруглых окон под потолком, освещали все пространство зала. Помещение было уставлено бесчисленными рядами вырезанных из черного дерева кресел. Говорили, будто раньше сидений здесь было всего сто, но зато каждое из них достигало таких размеров, что в нем могли бы уместиться сразу десятеро. Позже их вынесли и заменили современными, так что теперь зал, где заседали наиболее влиятельные лица Империи, вмещал более тысячи человек одновременно. Слышимость была превосходная: слово, сказанное у одной стены, отчетливо доносилось до ушей каждого, кто сидел у противоположной. Широкий проход между рядами устилал богатый ковер. На просторной площадке у восточной стены здания был сооружен огромный помост, на котором, в свою очередь, находилось еще несколько возвышений, сложенных из украшенных замысловатой резьбой каменных блоков.
Войдя в зал, Варгалоу испытал то же чувство, которое уже посетило его однажды при проходе через пролив Застежка: будто каменный кулак Империи сжимается вокруг него и готовится раздавить, точно насекомое. Одни лишь размеры помещения внушали робость: казалось, что здание построено великанами для великанов. Никогда прежде, даже в поверженном Сайрене, не случалось Избавителю видеть строения такой красоты. Только теперь он понял, что Империя знавала когда-то истинное величие, хотя, судя по нынешнему положению вещей, те времена давно прошли. Даже здесь, в этом монументальном зале, Варгалоу не оставляло ощущение, будто все, что он видит перед собой, – это лишь блестящая поверхность, за которой кроется давно прогнившее основание.
Несколько десятков наиболее нетерпеливых чиновников и почетных граждан столицы уже заняли места в зале. Их болтовня, журчавшая подобно мирному ручейку, многократно усилилась с появлением Варгалоу и Орхунга, которые вошли в сопровождении охраны, состоявшей из отборных людей Кромалеха. Сам он уже сидел в первом ряду, у подножия огромного помоста. Пока небольшая процессия двигалась по устланному ковром проходу, Варгалоу разглядывал этот помост. Поднимались на него по широкой лестнице, шедшей посередине; по левую сторону от нее располагались в ряд пять сидений, каждое из которых было изготовлено искуснейшим мастером, их высокие спинки изображали орлов с расправленными крыльями. По обе стороны от них стояли стражи, неподвижные как изваяния, их руки покоились на рукоятях боевых топоров, лезвия которых упирались в пол. За этими сиденьями, на другом возвышении, находилось кресло, смахивавшее на трон: его украшала еще более роскошная резьба, а спинку и подлокотники покрывали драгоценные камни, празднично горевшие в солнечном свете. В центре огромного помоста возвышалась еще одна площадка с тремя сиденьями, крытыми зеленым бархатом. На них не было никаких украшений, а по бокам тоже стояли стражи с топорами в руках. И наконец, за этими тремя креслами находилось последнее, самое большое и самое простое из всех, вырезанное из цельного куска черного камня, не отражавшего солнечный свет. Варгалоу не мог понять, есть ли на нем резьба. В правой части помоста тоже располагались два возвышения с одним стулом на каждом, у подножия которых стояли стражники. На одном из стульев уже расположился человек, которого Варгалоу узнал по описаниям Кромалеха: это был Феннобар, заместитель Моррика Элберона, которого вскоре должны были провозгласить Верховным Главнокомандующим Армии и Флота Империи. Соседнее сиденье предназначалось, очевидно, для Кромалеха.
Варгалоу занял место рядом с Кромалехом, который поджидал их в первых рядах аудитории, как здесь называли места для слушателей. Орхунг сел по другую сторону от него и, не обращая ни малейшего внимания на окружающее великолепие, погрузился в привычную апатию, словно его мозг внезапно отказался работать.
Первый Меч наклонился к Избавителю и, угрюмо улыбаясь, прошептал:
– Надеюсь, этой ночью ты не спал, а думал.
Тот лишь кивнул в ответ. Он знал, что его ожидает поединок с громадой вековых устоев и традиций Империи, и сосредоточенно готовился к этому испытанию.
Кромалех указал на возвышение в левой части помоста.
– Это места для Дающих Закон, – начал он. – Пять сидений с орлами на спинках предназначены для Представителей, а то, что за ними, повыше, для Верховного Камергера, Отаруса. Они создают законы и ведут летописи, к которым обращаются при обсуждении спорных вопросов. Отарус любит зачитывать из них огромные куски вслух. – Тут он повернул голову и устремил взгляд совсем в другую сторону, на Феннобара. – А вот сидит заместитель Элберона. Ему подчиняются все вооруженные силы Империи. И он, и Отарус отвечают за каждый свой шаг перед самим Эвкором Эптой, а потому редко предпринимают что-либо без его ведома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143