ALTER OMNIA
- Спокойной ночи, дорогуша, - сказала Лиз и натянула одеяло
до ушей.
Дорогуша - она называла меня так, а я звал ее Лиз. Мы
познакомились еще в те советские времена, когда всякое
подражание западному было шикарным. Мое прозвище появилось
позже, когда модными стали педики. Если уж жить с человеком, то
как-то надо друг друга называть, а всякие "зайчики", не говоря
уж об именах или - упаси бог! - фамилиях, вызывают у нас
тошноту. Это то немногое, что объединяет нашу примерную чету
спустя десять лет после свадьбы.
Я повернул лампу к себе и вытащил из кучи на полу книжку.
Наша супружеская кровать разделена посредине проходом, куда
каждый сваливает все, что может понадобиться ночью. Два плеера и
десяток кассет, стопка модных журналов, уползающая под кровать
Лиз, мои бумажки и книжки, а также всякие шмотки - но эта книга
лежала сверху.
Я купил ее сегодня. Новая книга Виталия Москвина. Я скупал
все книги этого автора и читал их по нескольку раз от корки до
корки. Даже несмотря на то, что заранее знал, о чем написано на
каждой странице. Нет - именно поэтому. Я все ждал, что следующая
книга будет его, а не моей. Но ничего не происходило. Вернее,
происходило черт знает что!
Я не написал ни одной книги, но сочинил множество. Сколько
я себя помню, мой мозг работал на два фронта. Одно полушарие
занималось текущими делами - я куда-то шел, что-то делал,
разговаривал, занимался любовью - и полголовы вникало во все эти
проблемы. А вторая половина придумывала. Романы, повести,
рассказы, стихи - все было классным. Не будь я собой, я бы читал
только эти книги. Но писать их у меня не получалось. Может быть,
потому, что когда я пытался делать это, включалось другое
полушарие, а оно было создано для всякой прочей дребедени,
только не для сочинительства. И я ничего не мог поделать.
Омерзительная работа, в которой я увяз, добывая средства к
существованию - а у меня уже была полноценная семья, и какими бы
странными ни были отношения с Лиз, дочку я любил - работа моя
заключалась в том, что я набирал на компьютере тексты. На
профессиональном языке это называется кодированием, а на деле
это лекарство от здорового образа жизни. Дома у меня стоит
компьютер, издательство "Августа" дает мне поганую рукопись,
через неделю я отдаю эту самую рукопись и дискету, а в конце
месяца получаю деньги.
Деньги! К деньгам я стал испытывать легкое отвращение,
потому что они попали в прямую зависимость от того, что
программисты называют "топтать кнопки". По крайней мере - к
деньгам из "Августы". Но если бы не эта работа, я так бы и не
узнал про Виталия Москвина.
Несколько лет назад мне довелось посетить пару раз одну
литературную тусовку. Лиз назвала эти сборища "рыбными
четвергами". Может быть, стихи, которые я писал, были не
гениальны, но во всяком случае грамотны. А в той компании я
чувствовал себя усталым, тупым и бездарным. И перестал туда
наведываться. Но там я познакомился с ним - с Виталием
Москвиным. Хотя какое знакомство - оказалось достаточно одной
беседы, чтобы понять, что в этом знакомстве нет нужды.
Сероватый, вяловатый, бездарноватый - даже отрицательные черты
были в нем какие-то уполовиненные. Совершенный недочеловек.
Впрочем, это теперь я так злопыхаю, а тогда забыл о нем сразу.
А пару лет спустя после той встречи в издательстве мне дали
рукопись. Тоненькую, страниц сто пятьдесят на машинке. На
титульном листе было написано его имя. Я тут же прочел первый
абзац. А вот текст был мой. С тех пор мои тихие несчастья
перерождаются в буйную манию.
Я почитал книгу минут десять и бросил. Все и так было
слишком хорошо известно мне. Этот ублюдок даже запятые ставил
там, где это мог бы сделать я. Повторение пройденного. Лучше
продолжить очередную свою историю, которая увлекла меня в
последние дни. Перед сном я обычно смотрел как бы фильм по
своему роману. Точнее, сериал, по придуманному за день кусочку.
Вскоре я заснул, а под утро пришел сон. Все было как наяву,
я сидел за своим столом, а напротив сидел еще один я. Этот
второй я только что появился; он развалился на стуле и сказал:
- Ну, здравствуй... дорогуша!
Тут до меня дошло, что это не совсем сон. Что человек
напротив - мой двойник, и ему чего-то от меня надо. И сразу же
почувствовал, что это не так. Все, что он хотел у меня взять, он
получил, а теперь просто зашел поглумиться. Показать свою силу и
безнаказанность.
- Догадался, умненький ты мой! Все правильно. - Он делал
умильную рожу и растягивал гласные.
- Что ты хочешь?
- Чем занимаемся? - проигнорировал он вопрос. - А-а!
Пописываем!
Я посмотрел на экран. Там красовался мой текст! Это была
новая история, та часть, которая дошлифовывалась вечером. И я -
я ее написал! Чтобы удостовериться в этом, я занес руки над
клавиатурой, и через минуту появился последний абзац.
- Вот и славненько, - сказал двойник и завладел мышью. Я
непонимающе следил за его действиями. Он скопировал мой текст на
дискету и сунул в карман.
- Зачем ты это сделал?
- Душечка! - Лиз иногда называла меня и так. - Мы с тобой -
одно целое. Неужели тебе жалко дать почитать это, - он постучал
пальцем по карману, - самому близкому человеку на свете. Самому
себе! - последнюю фразу он рявкнул, подавшись вперед.
- Что? Я ничего не понимаю. Если ты - это я, то ты должен
знать все не хуже меня.
1 2 3 4 5 6 7 8