"Так, девочка, тихо, - попыталась она совладать с собой. - Твое дело выйти отсюда, а уж под каким предлогом - дело десятое".
Все обрушилось на нее слишком внезапно и совсем не с той стороны, с какой ожидалось.
- Так ведь Валентин Валерьевич ни за что меня не выпишет! проговорила она растерянно. - Он считает меня законченной психопаткой!
- Никто вас никем не считает... В этой клинике работают одни из самых лучших врачей. Вы что, думаете, что смогли бы их обмануть?
- Но как же...
Мэг закрыла лицо ладонями. Этого не могло быть! Валентин Валерьевич с самого начала знал, что она здорова? Но тогда почему он прекратил пичкать ее аминазином?!
Ответ лежал на поверхности: у него не было цели свести ее с ума. Он просто лечил ее от нервной истерии, в которую она впала после огневского юбилея. Но ведь тогда получается, что и Волков вовсе не намеревался лишить ее рассудка!
- Все документы уже у меня, - произнес Матвеев, поднимаясь. - Сейчас вам возвратят ваши вещи... Спускайтесь вниз. Я подброшу вас до дома.
Все еще ничего не понимая, Мэг кивнула. По какой-то прихоти судьбы ее выпускали из больницы, и она не намеревалась оставаться здесь ни минуты.
* * *
Серебристый матвеевский "Мерседес" несся по дороге. Солнце кувыркалось в яркой синеве, со всех крыш текло, транспорт буксовал на разъехавшихся колеях. С замиранием сердца Мэг присматривалась ко всему этому великолепию, осторожно гладила шелк своего красного платья, которое ей вернула Марья Ильинична... Мэг чувствовала себя заново рожденной, и в то же время не могла поверить, что все происходящее с ней - реальность.
Волков решил "помиловать" ее... Соскучился или же решил вновь прибегнуть к ее услугам? Он что, и вправду считает, что она станет служить ему верой и правдой?
Мэг попыталась прикинуть, как ей быть. Конечно, первым делом она должна предупредить Структуру... Наверняка Сергей Иванович до сих пор не знает о предательстве ее напарницы. Скорее всего, Инга поставляет ему какую-нибудь лажу и выдает ее за вести от Мэг.
А что же делать после этого? Действительно пуститься во все тяжкие и отомстить и Волкову, и Валентину Валерьевичу, и Матвееву? Или же все оставить так, как есть?
- Помните, когда мы ехали с вами в "Бизон", я посоветовал вам исчезнуть? - вдруг заговорил с ней Игорь. - Теперь вы понимаете почему?
Мэг повернула голову.
- Что?
- Вас выпустили из больницы с желтой справкой, - продолжил он, - и поставили на учет как психически ненормальную. Надеюсь, вы осознаете, что до тех пор, пока вы продолжаете общаться с Волковым, он будет шантажировать вас? В любой момент он может снова засадить вас в психушку.
Мэг ошарашено смотрела на него.
- Зачем вы говорите мне все это?
- Затем, что вам надо немедленно исчезнуть из города и спрятаться так, чтобы Максим никогда не смог вас найти.
До Мэг с трудом доходило, что он не шутит.
- Какого черта... То есть... Зачем вам нужно предупреждать меня?! воскликнула она, совершенно растерявшись. - Вы же всю жизнь меня ненавидели!
Матвеев криво усмехнулся.
- Это вы ненавидели меня и отчего-то полагали, что я отвечаю вам взаимностью...
- Я не понимаю...
- Считайте, что я сочувствую вам или что-то вроде того...
* * *
Матвеев довез ее до подъезда, помог выйти из машины. Придерживая подол платья, Мэг поднялась по ступенькам крыльца...
- Ваша машина у вас под окнами, - сказал на прощание Матвеев. - С ней все в порядке. Обещайте, что уедете из города!
Мэг обернулась, кивнула.
Испуганные мысли метались у нее в мозгу: "Какого черта ему от меня надо? Он что, хочет избавиться от меня и поэтому выдает себя за эдакого благодетеля?"
...В родном подъезде все так же носились сложные кулинарно-мусорные ароматы, все так же темнела на стене надпись, сделанная маркером: "Гена лох!"... Боже, как все это было знакомо! На мгновение Мэг забыла и о Матвееве и вообще обо всем на свете. Она была дома... И от этого хотелось то ли засмеяться, то ли заплакать...
Она поднялась к почтовым ящикам, вскрыла свой. Так и есть: все битком забито. Рекламные газеты, объявления, счета за квартиру... И вдруг среди прочих бумаг, она заметила узкий листок бумаги, вырванный из фирменного блокнота "Промхолдинга". На нем рукой Волкова было нацарапано несколько строк:
"Думаю, вы захотите со мной встретиться. В любом случае не стесняйте себя. Буду крайне рад вас видеть".
Как всегда Максим Евгеньевич действовал в своем амплуа: напускал всякого тумана и загадочности, как будто ему известно наперед все будущее.
Мэг скомкала записку. Все возвратилось на круги своя. Волков не даст ей жить спокойно, в этом можно и не сомневаться. Да и она не простит ему полутора месяцев заключения в психушке.
В таких войнах не бывает перемирия. Ну что ж, он сам отрезал ей все пути к отступлению...
* * *
В ее квартире стоял запах давно покинутого людьми помещения. Все осталось так, как и было: на полу валялась Волковская книга о предателях, в кухне все еще темнела разводами засохшая кровавая надпись... Мэг оглядела карнизы, потолки, розетки... Где-то тут должны быть спрятаны видеокамеры. Ну да ничего - она найдет все позже, а сейчас у нее есть дела и поважнее: надо срочно ехать к Сергею Ивановичу и рассказать ему обо всем.
Переодевшись в джинсы и свитер, Мэг достала из ящика стола свой "макаров", проверила магазин. Оружие ей не помешает...
Ничего не забыла? Ключи от машины в кармане, права на месте... В этот момент ей на память пришла странная и уже какая-то дикая мысль: "Может, позвонить Витьке и сказать, что я вернулась?" Но она тут же отмела ее. Виктор Науменко больше не волновал ее. По сути ей было уже все равно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75