Удивляться этому обстоятельству тоже не стоит - часто
офицеры уголовной полиции, не занимаясь специально разработкой
политических, получали тем не менее от своей агентуры любопытную
информацию компрометирующего характера в том числе и о тех людях, которые
в семнадцатом заняли большие посты - один, скажем, был кокаинистом, другой
- пассивным педерастом, третий сам был "на связи" с сыщиками, четвертый
участвовал в обмене награбленных денег на валюту... Всю эту "компру" нужно
было как-то срочно уничтожить, поэтому были синициированы вспышки
"народного гнева", от которых загорелись полицейские участии и в
благородном очистительном пламени исчезали, порой навсегда, имена, клички,
судимости...
Уголовный мир раскололся - часть его (малая) действительно пошла на
службу Советской Власти, другие же просто поняли, что пришел их час.
Человеческая жизнь в Питере 17-го - начале 18-го года стоила сущие
пустяки, преступная элита, специализирующаяся на сложных аферах, стала
покидать город, а главными уголовными "темами" стали уличные разбои и
"самочинки" - самочинные обыски, производимые у зажиточных людей под
прикрытием настоящих или, чаще, липовых чекистских удостоверений. ("Тема"
эта будет жить долго. Самочинные обыски в нашем городе были очень
популярны в 70-х годах - трясли тех, кто в настоящую милицию потом не
обращались, боясь резонных вопросов от ОБХСС - откуда, мол, столько
добра-то накопили, граждане потерпевшие... Но в 70-е "самочинки"
назывались уже по-другому - "разгонами").
Вот несколько цитат из одного только номера "Красной газеты" - от 23
февраля 1918 года:
"...В трактир "Зверь" угол Апраксина переулка и Фонтанки явились два
неизвестных с самочинным обыском и стали требовать у посетителей денег...
...Вчера по Дегтярной улице дом 39/41 разгромили магазин Петрова.
Похищено товару на 1190 рублей...
...По постановлению комиссии по борьбе с контрреволюцией грабители
князь Эболи и Франциска Бритте расстреляны за участие в целом ряде
грабежей...
...Из комиссии были отправлены под конвоем: Браун, Алексеев,
Корольков, Сержпуховский, задержанные за грабежи под видом обыска. По
дороге в тюрьму все они были расстреляны красноармейцами за попытку к
бегству...
...Вчера с угла Сергиевской и Фонтанки доставлен в Мариинскую
больницу неизвестный без признаков жизни, расстрелянный за грабеж..."
Из этих цитат видно, что Питер жил в те дни интересной, насыщенной
жизнью. Кстати, уголовные преступления совершали тогда не только
представители "взбесившегося охлоса", но и вполне приличные в прошлом люди
- 24 мая 1918 года была раскрыта и ликвидирована банда "самочинцев",
которой руководил бывший полковник царской армии Погуляев-Демьянов. О
количественном составе этой компании можно судить по таким впечатляющим
цифрам: на штаб-квартире у грабителей было изъято 27 винтовок, 94
револьвера и 60 гранат...
Таких, как этот бывший полковник, в уголовной среде стали называть
"бывшими". Большинство из них совершали грабежи, чтобы добыть денег на
последующее пристойное существование в эмиграции, кому-то это удалось, а
кто-то навсегда влился в уголовный мир. Приток этой свежей крови
существенно обогатил бандитский Петербург того времени - "бывшие" были
более образованы, более развиты, чем уголовники дореволюционного периода.
С другой стороны, за "царскими уголовниками" были традиции,
налаженные каналы сбыта краденного и награбленного, налаженная методика
"залеганий на дно" и т.д. Некоторые уважаемые эксперты считают, что именно
в альянсах того времени "бывших" и старых профессиональных уголовников
начал формироваться феномен российской организованной преступности...
Уличные разбои того времени стали проходить с выдумкой и некой чисто
питерской изюминкой. В 1918 году в Петрограде появилась банда "живых
покойников" или "попрыгунчиков". Деятельность этой команды приобрела такой
размах, что она даже нашла свое отражение в классической литературе - вот
что пишет об этой банде Алексей Толстой в романе "1918 год" из знаменитой
трилогии "Хождение по мукам": "В сумерки на Марсовом поле на Дашу
наскочили двое, выше человеческого роста, в развевающихся саванах. Должно
быть, это были те самые "попрыгунчики", которые, привязав к ногам особые
пружины, пугали в те фантастические времена весь Петроград. Они
заскрежетали, засвистали на Дашу. Она упала. Они сорвали с нее пальто и
запрыгали через Лебяжий мост. Некоторое время Даша лежала на земле.
Хлестал дождь порывами, дико шумели голые липы в Летнем саду. За Фонтанкой
протяжно кто-то кричал: "Спасите!" Ребенок ударял ножкой в животе Даши,
просился в этот мир".
Банду "попрыгунчиков" возглавлял некто Иван Бальгаузен, уголовник с
дореволюционным стажем, больше известный в своей среде под кличкой
"Ванька-Живой труп" (Кстати, похожая кличка была еще до революции у одного
питерского грабителя, орудовавшего в районе нынешних Пороховых; его звали
Павлушка-Покойник). Бальгаузен встретил Октябрьскую революцию с
пониманием: тут же напялил матросскую форму и начал "экспроприацию
экспроприаторов". Однако "самочинами" в то время в Петрограде занималось
столько разного серьезного народу, что конкуренция в этой сфере постепенно
становилась опасной для жизни. А стрелять "Живой труп" не любил, - хоть и
приходилось ему порой обнажать ствол, но к 1920 году на Бальгаузене
"висело" всего два покойника (не живых, а самых настоящих мертвых), что по
тем крутым временам было просто мелочью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19