Ирина заметила, что фон Гайер слушает этот разговор. Он достаточно хорошо знал болгарский язык, чтобы понять, о чем идет речь. Тем не менее он держался невозмутимо, с видом человека, которому приятно выкурить сигарету после того, как он три часа сжимал в руках баранку автомобиля. Ирина подумала, что сейчас ему и нельзя держаться иначе, а мужество – единственное, что у него остается в этот час падения и краха. Она была полна отчаяния. Ей хотелось крикнуть: «Этот человек поехал в Салоники ради меня!..» Но она не крикнула, поняв, что сейчас подобный довод покажется смешным и что если виновных много, то самый виновный все-таки фон Гайер.
Терпение Мичкина начало иссякать.
– Отведите ее в сторону, – распорядился он.
Но не просто было увести отсюда женщину, особенно если она была в черном крепе, а на шоссе лежало тело ее мужа, завернутое в одеяло. Слова Мичкина как будто растворились в воздухе – никто не спешил выполнить его приказ.
– Чего глядите? – спросил он и выругался сердито. – Молиться, что ли, на них будем?
Двое партизан, стоявших рядом с Ириной, схватили ее за локти и повели к шоссе, следом за ними пошел Костов. Эксперт мучился от приступа грудной жабы, вызванного волнением.
– Костов! – крикнула Ирина. – Прилягте на траву и положите таблетку под язык.
– Ты на что его толкаешь? Чтоб он отравился? – спросил один из партизан.
– Нет, – ответила Ирина. – Я советую ему принять лекарство.
И она попыталась высвободиться, надеясь, что это оттянет смерть фон Гайера хоть ненадолго. И вдруг она почувствовала и свою вину. Ведь и она принадлежала к миру фон Гайера. Она, как и Борис, жадно интересовалась размерами заказов, предоставляемых Германским папиросным концерном «Никотиане». И она, как фон Гайер, боялась, что Красная Армия опередит английскую и вступит на Балканы. Подобно им, она спрашивала у министров, успешно ли идет борьба с партизанами, и если ей говорили, что против нелегальных принимаются драконовские меры, это доставляло ей неосознанное и жестокое удовлетворение. А когда она все это осознала, она ослабела и перестала сопротивляться. Конвоиры отпустили ее. В это время на склоне холма появилась Варвара. Волосы у нее были всклокочены, лицо искажено страданием, и это заметили все партизаны. Она вдруг согнулась, словно под тяжестью той вести, которую принесла, и простонала хрипло:
– Командир тяжело ранен… упал… убили его…
Наступило тревожное безмолвие, и партизаны, словно позабыв про задержанных, столпились вокруг Варвары. Фон Гайер равнодушно подумал, что, не будь он хромым, он мог бы опрометью броситься к машине и бежать. Но в нем уже угасло желание жить, а душа его давно была окутана туманом мрачных варварских времен. Ирина, воспользовавшись замешательством партизан, подошла к нему.
– Разбойники, – произнес он небрежно.
– Нет, не разбойники! – сказала она. – Это люди, которые до основания разрушат наш мир… потому что мы жили безумно. – Она взяла его за руку и добавила тихо: – Прости меня!.. Если бы ты не поехал со мной в Салоники, этого бы не случилось…
А он ответил с мрачной твердостью человека, уже примирившегося со смертью:
– Я ни о чем не жалею.
Тем временем Варвара, сев на землю, начала тихо всхлипывать.
– Говори!.. – приказал ей Мичкин, тормоша ее за плечо. – Убили его или он только ранен?
Задав еще несколько вопросов, на которые Варвара отвечала бессвязно, Мичкин наконец понял, что во время атаки, когда были пущены в ход гранаты, Динко ранили в живот. Бойцам удалось вынести его из-под огня. Замешательство, вызванное вестью Варвары, миновало. Некоторые уверяли, что командир, наверное, ранен легко. Но Мичкин не обратил на это внимания и стоял подавленный: он знал, что сейчас отряд, по существу, остался без командира. Шишко был храбр, но не знал всех тонкостей военного искусства. Только Динко умел быстро ориентироваться в боевой обстановке и, если бы дело приняло плохой оборот, вывести отряд без лишних потерь. Подразделения были расположены таким образом, что преждевременный отход одних мог поставить под удар остальных. Но в самом невыгодном положении оказалась группа Мичкина.
Он вернулся к пленникам и задумчиво посмотрел на горы, где, извиваясь, терялась лента шоссе. Даль по-прежнему оставалась безмолвной и спокойной. Ничто не указывало на приближение противника. Но глупо было надеяться, что немцы не сообщили о своем бедственном положении по радио. Мичкин попытался сохранить спокойствие. Он считал, что в этот момент важнее всего сообщение, которое принесла Варвара. Необходимо что-то сделать для Динко. Врача в отряде не было. Кто-то передал, что единственного санитара, который опекал раненых, убили в самом начале боя. И хотя жизнь Динко можно было доверить не каждому, а тем более не людям из враждебного мира, Мичкин обернулся к Ирине и сказал:
– Докторша, ранен наш командир… Ступай, посмотри его.
Ирина увидела в этом слабую надежду на спасение фон Гайера и сказала:
– Я пойду, если ты отпустишь этого человека.
Мичкин взглянул на нее, ошеломленный ее условием. Он прищурился, и глаза его вдруг стали злыми. «И она такая же, как все, что живут в виллах… – подумал он. – Шагу не ступит, если не получит награду за услугу».
– Мы не освободим этого человека, даже если ты откажешься помочь и наш командир умрет, – сказал он.
Ирина выпрямилась – она подумала, что эти люди одарены такими душевными качествами, по сравнению с которыми немецкий идеал сверхчеловека кажется ничтожным и смешным.
– Значит, ты отказываешься помочь раненому! – взорвался Мичкин. – Тьфу!
Он негодующе сплюнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326