Поздняк не догадался по наивности и чистосердечности, что неизвестный человек просто подослан купить его тайну. Быть может, даже самим Трощинским.Его только удивила настойчивость и щедрость незнакомца.– Как было все дело об указе, я никому никогда не скажу! – ответил Поздняк.– Подумайте, вы умираете с голоду… А тут средства большие…– Ну, и помру… и с голоду, и с горя, а все-таки ничего рассказывать не стану.На этом беседа их и кончилась.Через три дня после посещения неизвестного господина Поздняк получил повестку, приглашавшую его явиться к обер-полицмейстеру Рылееву. Молодой человек смутился.– Неужели не конец всем бедам и мытарствам?! – воскликнул он.Наутро унылый и смущенный отправился он по вызову и был тотчас же позван в кабинет обер-полицмейстера.– Вы господин Поздняк? – спросил его Рылеев.– Точно так-с.– Какую желаете вы получить должность, по какому ведомству?– Всякому месту буду рад. Я погибаю… – отозвался Поздняк. – Я исключенный из службы и нищий… Меня никто не возьмет на службу, если сильный человек не вымолвит за меня словечко.– Вы ошибаетесь, господин Поздняк. Во-первых, я приму вас на службу с удовольствием, если вы того пожелаете… Во-вторых, вы – Владимирский кавалер! Владимирский кавалер – награжденный орденом Св. Владимира.

В-третьих, вы – не нищий, потому что у вас сто душ, пожалованных вам государыней… Вот указ… А вот крест…Поздняк стоял ошеломленный…– К этому я имею добавить вам, что государыня императрица жалует все это вам за то, что вы умеете, несмотря ни на какие терзания, держать ваше слово крепко и не выдавать чужих тайн. Какое это слово и какая это тайна – я не знаю, но государыне, очевидно, все это известно… Извольте получить…И Рылеев взял со стола и передал Поздняку футляр с крестом Св. Владимира 4-й степени, затем указ о пожаловании ста душ из государственных крестьян в Белоруссии.– А завтра, – продолжал Рылеев, – прошу быть здесь в качестве помощника правителя моей канцелярии. Мне такие люди, как вы, нужны. Да и всякому начальнику нужны. Я же принимаю вас к себе на службу по приказанию, не смею выражаться – по совету государыни императрицы.– Что мне делать, научите?! – воскликнул наконец Поздняк, выйдя из своего столбняка. – Как мне заслужить все эти милости царицы?– То, что сделает иногда своему подданному наш монарх Екатерина Великая, – выговорил с чувством Рылеев, – иному бывает не в силах заслужить за всю свою жизнь…Через три года видный столичный чиновник, богатый, уже давно женатый на любимой девушке и семейный, Иван Петрович Поздняк, встретил на улице тихо проезжающую мимо императрицу и, очутившись в трех шагах от саней, опустился на колени в снег…– Просите о чем? – спросила государыня, остановив экипаж.– Нет, ваше величество, я благодарю за все, что имею незаслуженно…– Кто вы?Поздняк назвался и напомнил государыне дело об указе. Екатерина узнала бывшего сенатского секретаря и улыбнулась ласково.– Служите верой и правдой отечеству и монарху, – вымолвила она, – выходите в люди. И если когда станете государственным деятелем, то… держите данное слово так же крепко. И притом еще…Государыня усмехнулась весело и прибавила:– …Узнавайте монаршии подписи не по чернилам, а по почерку.– Нет, ваше величество, будут узнавать их не одни глаза мои! – воскликнул Поздняк. – Благодарное сердце будет узнавать их!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13