Прощаешь?
Златин муж. Ох, Злата-Злата! (Выпивает.)
Злата. Отчетливо вижу, что прощаешь.
Китаврасов. Как неловко.
Злата. Раздевайтесь же, садитесь! Папа, папа! Андрей уходить собрался!
Китаврасов. Я уже остаюсь.
Злата. Мы будем пить чай. С облепиховым вареньем. Папа, ты слышишь?
Появляется Старик.
Как сердце? В порядке? Прошло?
Старик. Благодарствуйте.
Злата. Садись. Вот тебе чай. А то Андрей... Емельянович чуть от нас...
Китаврасов. Я же остался!
Златин муж (под нос). И напрасно.
Пауза. Пьют чай.
Старик. Боже! Как вы похожи со своей матерью!
Китаврасов. А мамаговорила: наотца.
Старик. У вас нету ее теперешней фотографической карточки?
Китаврасов. Есть.
Старик. Впрочем, откуда! Молодежь не сентиментальна.
Китаврасов (протягивая фото). Но вы все-таки правы: онасо мною потому только, что мамаумерла, ая -- отбываю.
Старик. Давно?
Китаврасов. Три месяца. (Пытается забрать фотографию.)
Старик (не отдавая). Подождите. А... отец? (Громко.) Я вот прошу Андрея Емельяновичарассказать про родителей, про себя.
Злата. Спасибо запояснение, папочка.
Старик. Они ведь как в пятьдесят четвертом нас покинули, в самом начале...
Злата. Мы бы не разобрались.
Старик. Я только одно письмо от Елены Валерьевны получил.
Злата. Бедненький.
Старик. И ничего больше о них не слышал.
Злата. Сочувствую.
Старик. Они уехали раньше, чем стали отпускать всех.
Китаврасов. Ну да: отцавызвали свидетелем по делу Берия.
Златин муж. Берия?
Китаврасов. Они с ним наКавказе...
Златин муж. Как интересно!
Китаврасов. Отца, в общем, реабилитировали. Восстановили в партии. Персональная пенсия, квартиранаКутузовском.
Златин муж. Кстати, насчет квартиры. Вы не в курсе: хорошую трехкомнатную в Красноярске можно обменять наМоскву? Не наКутузовский, конечно...
Злата. А ты не помолчишь, милый?
Китаврасов. Н-не интересовался.
Златин муж. Самаж все твердишь: в Москву, в Москву... Впрочем, да, понимаю. Перебил.
Китаврасов. Квартиру получил, аноменклатурную должность -- не вышло. А он так мечтал, так хлопотал.
Старик. Похоже-похоже.
Китаврасов. После лагеря человек для них все равно порченый. Независимо от реабилитации, от убеждений. А мамадо самой смерти велакружек в Доме Пионеров.
Злата. УчилаШопену?
Старик. Злата!
Злата. Что Злата?!
Китаврасов. Отец не то от безделья, не то для самооправдания стал писать книгу.
Златин муж. В России многие медики писали: Чехов, например. Потом...
Китаврасов. Про Грузию, про Берия, про арест.
Златин муж. Еще Вересаев.
Китаврасов. Он с кем сидел -- со всеми связывался. Анкеты рассылал.
Златин муж. Булгаков, конечно.
Китаврасов. Некоторые отвечали. Неужто вас обошел?
Злата. Будьте уверены: папочку он затри версты...
Китаврасов (смеясь). Понятно: тонкость демонстрировал. Не хотел про благодеяния напоминать.
Старик. Про какие, простите, благодеяния?
Злата. Ты что, забыл, папочка? Он же тебя от дистрофии спас!
Китаврасов. Всё ужасы коллекционировал. Про тараканов в баланде.
Златин муж. Бр-р-р! Пакость какая!
Злата. Для медика, милый, ты чересчур брезглив.
Китаврасов. Один мой знакомый сказал: чем страшнее тюрьмы, тем интереснее получаются из них музеи.
Златин муж. Очень остроумно.
Китаврасов. Помните, наверное: в то время подобные книги изредкапоявлялись. И в журналах печатали. Особенно в "Новом мире", у Твардовского.
Златин муж. Как же! "Один день ИванаДенисовича".
Китаврасов. Но отец опоздал: когдазакончил, уже не печатали.
Злата. Потеря, наверное, для мировой литературы.
Китаврасов. Я читал рукопись: превосходные люди, замечательная идея. И мерзавец Сталин, людей сгноивший в лагерях, аидею -- растливший. Если б не Сталин, все было б как в сказке.
Златин муж. Как в сказке Гофмана.
Злата. Как в сказке Шухмана.
Китаврасов. Непонятно, правда, как Сталин этот стольких людей в одиночку сгноить умудрился, как ему рук хватило. А в остальном...
Злата. Сталину, Андрей Емельянович, Хромых помогал. Папочкин приятель.
Старик. Он очень больной человек. Похоронив мать, ты моглабы...
Злата. Ты по ней меньше убиваешься, чем по приятелю.
Старик. Я печалуюсь, что мне не удалось воспитать тебя...
Златин муж. Хромых сам виноват: внешность типичного алкоголика.
Злата. В духе гуманизма?
Старик. Именно! Гуманизма!
Злата. Плохо, значит, воспитывал.
Старик. А вам, молодой человек, по званию полагается лечить, ане прокурорствовать.
Злата. Ему по званию лекции читать полагается. Общую гигиену.
Златин муж. Я тоже хирург, Злата!
Злата. Ты?
Златин муж. Я временно научебной работе.
Злата. Ты десять лет скальпель в руки не брал!
Старик. Извините, Андрей Емельянович. Продолжайте, пожалуйста.
Злата(пародийно). Дауж, Андрей Емельянович, вы, пожалуйста, продолжайте.
Златин муж (Китаврасову). Я говорил вам, говорил!
Китаврасов. Отцу как-то, после нескольких его неудачных попыток, предложили издать книгу наЗападе.
Старик. И?..
Китаврасов. Ногами стучал. Слюной брызгал. Солженицынапоминал. Чуть человекас лестницы не спустил! Неделю потом отлеживался.
Старик. Похоже.
Китаврасов. Хотел -- только здесь. Народине. Чувствовал себя коммунистом.
Злата. Нет, не любите вы отца.
Китаврасов. Вот, в надежде макулатуру свою все же издать, в жалобах, в кляузах, в переписке по инстанциям -- и умер. Наулице. С рукописью под мышкой.
Златин муж. Да-а... вообще-то трагедия. (Выпивает.)
Китаврасов. Инфаркт.
Старик. Пострадал, значит, заправду.
Злата. И ты, папочка, не любишь. А он тебя... от дистрофии...
Златин муж. Убеждений я либеральных, передовых. Когдав институте учился, в театре миниатюр состоял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75