восемь ночей сидел он между огнями.
Одежда на нем прогорела до дыр и волосы скрутило жаром, а нутро ссохлось
от жажды. Иные не верят, что Отец Богов мог быть схвачен смертными и не
сумел уйти из пут с помощью волшебных заклятий; должно быть, ни разу не
пробовали эти люди творить заклинания со связанными руками, да еще когда
нет вблизи ни капли воды...
А Гейррёд смотрел на его муки, потягивая вкусное пиво.
Но на девятый вечер вернулся сын вождя, Агнар, ходивший с воинами в
море. Было ему тогда десять зим, почти столько же, сколько его отцу
когда-то, когда пришла для него пора испытания. Увидел Агнар связанного,
измученного старика, услышал, что произошло в доме - и тотчас подбежал к
Гримниру с полным рогом питья:
- Плохо поступает отец, пытая безвинного человека!
И затоптал огонь, подобравшийся к гостю так близко, что уже тлел его
плащ. Вот когда только разомкнул уста Гримнир и стал говорить, и никто не
мог двинуться с места, пока звучал голос Одина, Отца Богов и Людей. Он
сказал:
- Счастлив ты будешь, Агнар, племянник Агнара и сын Гейррёда, потому
что Бог Воинов желает тебе добра. Скоро ты станешь вождем и повелителем
могучей дружины. Никто еще не не получал за глоток воды подобной
награды...
И долго еще говорил Отец Богов, потому что вернулась к нему
божественная сила, и огонь не смел больше приблизиться. Поведал он Агнару
об Асгарде - славной небесной стране, о чертогах Богов и о блещущей
золотом Вальхалле, обители героев, не оскверненных пороком. Рассказал о
валькириях, о Мировом Древе и о волке по кличке Обман, бегущем за Солнцем.
Открыл сыну конунга прошлое девяти древних миров и будущее Богов и Людей.
И наконец вновь повернулся к конунгу и назвал свое имя:
- Не в меру ты, Гейррёд, пьешь на пирах, помутился твой разум. Много
у меня имен, но Одином зовут меня Люди.
Тогда только упала с глаз Гейррёда мутная пелена, понял он, кого
предал на муку. В ужасе вскочил вождь с хозяйского места, думая оградить
Одина от огня... но соскользнул наземь меч, что он держал на коленях, упал
вниз рукоятью - споткнулся хмельной Гейррёд и рухнул грудью на острие.
Один же произнес еще одно заклинание и исчез, а Агнара вскоре избрали
вождем, и говорят, что он правил долго и славно - ибо наградил его Всеотец
не только удачей и властью, как Гейррёда, но и высшей мудростью,
заповедными знаниями обо всех девяти мирах. Говорят также, что у Агнара
были дочери и сыновья, и он многое им рассказал, чтобы сохранить
драгоценную мудрость. Ибо память живет дольше смертных Людей, дольше
стального оружия, дольше золота и серебра, зарытого в Землю...

РОЖДЕНИЕ ВСЕЛЕННОЙ
Что было в самом начале времен, не знают ни Люди, ни Боги. Тогда ведь
еще не родился никто, способный запомнить. Быть может, дети Муспелля могли
бы поведать кое о чем, ведь их мир, как говорят, появился раньше других -
но не много найдется охотников беседовать со свирепыми Сынами Огня. В их
стране всё горит, всё охвачено пламенем. Нет туда доступа никому, кто там
не рожден и не ведет оттуда свой род. Да еще сидит на краю Муспелля
великан Сурт, дочерна обуглившийся от жара, и огненным мечом грозит
всякому, кто пожелает войти... Злая страна!
Сказывают, в начале времен не было ночи и дня, Солнца, звезд и Луны;
не было холодного моря и заснеженных гор, зеленых лугов и прозрачных рек,
звенящих по перекатам. Одна только Мировая Бездна Гинунгагап. И если на
крайнем юге ее негасимо горело страшное пламя, то на севере, на самом дне,
царил мрак и вечный мороз. Эта страна называлась Нифльхейм - Темный Мир.
Только один источник не поддавался морозу - родник Кипящий Котел. Но мало
доброго может родиться во тьме, и вода источника была ядовитой. Злые реки
текли из Кипящего Котла по всей Бездне: Свёль - Холодная, Сюльг -
Глотающая, Ульг - Волчица и еще другие, не лучше. Когда они отдалились от
родника, широко разлились и начали замерзать, яд выступил наружу росой, и
его прихватило морозом. Сделался иней и стал слой за слоем заполнять
бездну Гинунгагап.
Так летели века: снизу, из Нифльхейма, шел холод и свирепая непогода,
но чем ближе к Муспелльсхейму, тем больше делалось тепла и света. Иней
встречался с теплом, таял и стекал каплями вниз. И наконец эти капли
ожили, и возникло самое первое существо - великан Имир. Он ворочался в
Мировой Бездне, не зная, куда себя деть, не ведая, зачем живет. У него не
было жены, сын с дочерью возникли из капель его пота, когда он вспотел
однажды во сне. От них пошло исполинское племя - Хримтурсы, инеистые
Великаны. Первые Великаны родились злыми и глупыми: это оттого, что капли
талой воды, давшие жизнь роду Имира, были напоены ядом. Говорят, до сих
пор есть у них потомки на свете. Иногда поэты зовут их "хладноребрыми" -
это оттого, что нет в них настоящей живой жизни, есть только желание
рушить и убивать... Но есть и такие, кому в кровь попало меньше яда, или
яд рассеялся с течением поколений, а может, иным Великанам попросту
надоела злоба и глупость - некоторые стали добрыми и гостеприимными, и с
ними дружат Боги и Люди.
Когда появился Имир, с ним вместе возникла корова Аудумла; и, верно,
неплохо доилась эта корова, если достало ее молока на прокорм великану.
Аудумле негде было пастись. Она лизала соленые камни и к исходу третьего
дня вылизала из них новое существо, тоже во всём подобное человеку, хоть и
не такое большое, как Имир.
1 2 3 4