Разве не обратились вы за помощью к монарху, когда вас пле
нили варвары, и разве он не откликнулся? Вы еще можете все исправить, если
будете действовать с былой ловкостью. Вы снова возьмете в свои руки влас
ть над человеком, которому бросили вызов, ваше влияние при дворе станет м
огущественнее, чем когда-либо!
Ч Нет, Ч твердила Анжелика. Ч Нет, нет!
Она вспомнила елейную усмешку алжирского адмирала, облаченного в расши
тую золотом мантию. Перед ее глазами закачалось тело брата, повешенного
в сумраке версальского парка. И она увидела вновь, как, полный скорбного в
еличия, обернулся к ней ее второй супруг, Филипп дю Плесси-Белльер, как он
посмотрел на нее последним долгим взглядом, перед тем как добровольно бр
оситься под вражеские пушки.
Король отнял у нее все!
Она тряхнула головой, и рассыпавшиеся волосы придали ее царственному то
ченому лицу сходство с тем упрямым ребенком, что некогда поражал интенда
нта Молина своей буйной независимостью. Но вот она заговорила. Стала рас
сказывать о своем последнем путешествии. Она умолчала о подробностях, не
назвала имени, но упоминания о «нем», мелькающие в ее речи, объяснили собе
седнику многое.
Ч Поймите, я его не нашла. А может быть, теперь он действительно мертв.., от
чумы или чего-нибудь подобного… Там так легко умереть…
Она задумалась, поникнув головой, потом прибавила, таинственно приглуша
я голос:
Ч ..Там еще бывают перевороты и бунты! Впрочем, это уже не важно. Я проиграл
а. Теперь я Ч только пленница.
Ее прозрачная рука без колец, которые были теперь слишком широки для исх
удавших пальцев, скользнула по глазам, словно отгоняя навязчивое видени
е.
Ч Не могу забыть Восток. То, что я там пережила, все еще витает надо мной. З
наете, это похоже на огромный многоцветный ковер, по которому так хорошо
ходить босиком. Могу ли я согласиться на то, чего желает король? Возвратит
ься в Версаль? Никогда! Меня тошнит от одной мысли об этом. Вновь окунуться
в этот омут сплетен, интриг, заговоров? Вы, Молин, даже не представляете, че
го требуете от меня. Нет ничего общего между мной теперешней, моими чувст
вами и тем существованием, на какое вы хотите меня обречь.
Ч Но вам следует выбрать: покорность либо бунт.
Ч Только не покорность.
Ч Тогда бунт? Ч иронически усмехнулся он. Ч А где ваши войска? Где оружи
е?
Его сарказм не смутил Анжелику.
Ч Вы забываете о том, чего король опасается, несмотря на все свое могущес
тво. О ненависти к нему владетельных сеньоров. О сопротивлении провинций
.
Ч Подобные вещи способны смутить королей только после того, как уже про
льются реки крови. Не знаю, каковы ваши замыслы, но неужто пребывание у вар
варов приучило вас презирать жизнь человеческую?
Ч Напротив, мне кажется, что я поняла ее действительное значение. Ч Она
вдруг рассмеялась, будто вспомнила нечто забавное. Ч ..Султан охотно руб
ил одну-две головы поутру, для возбуждения аппетита. Там жизнь и смерть пе
реплетались так тесно, что каждый день приходилось решать вопрос, что же
действительно важно: жить или умереть. Вот так и учишься познавать себя.

Старик медленно качал головой. Да, теперь она себя знала Ч это-то и лишал
о его надежды. Пока женщина сомневается в себе, ей еще можно внушить что-л
ибо путное. Когда она достигла зрелости и вполне владеет собой, следует г
отовиться к худшему. Ведь она теперь повинуется лишь собственным закона
м.
Он всегда предчувствовал, что многогранная натура Анжелики сулит немал
о сюрпризов. Новые свойства ее характера будут настигать ее, как морские
валы, после каждого серьезного столкновения с жизнью. Ему бы хотелось за
медлить поступь этой судьбы, неостановимый порыв, уносящий ее вперед. Но
Анжелика самозабвенно отдавалась бегу событий, на каждом новом поворот
е с чисто женской гибкостью подстраиваясь к новым обстоятельствам и обн
аруживая у себя самые неожиданные свойства.
«Может быть, Ч думал он, Ч ей было так хорошо в Версале потому, что она вс
е одолела? Тогда, чувствуя себя победительницей, вкушая от плодов власти,
богатства и наслаждения, она поддавалась доводам разума, была решительн
ой и непоколебимой. Теперь же волна таинственных злоключений вынесла ее
из тенет великосветской жизни. Она рассталась с иллюзиями и поняла, что е
е сила Ч в свободном проявлении чувств, а слабость Ч в неспособности по
дчиниться строгим порядкам двора…»
Ч Вы же меня знаете, Молин, Ч произнесла она, словно угадав его мысли.
«Одному Богу известно, как далеко зашла ее проницательность», Ч подума
л он, невольно содрогнувшись.
Ч ..Да, конечно, мне не следовало уезжать. Все было бы проще, останься я при
дворе, как и раньше, с повязкой на глазах. Жить при дворе?.. Там можно делать
что угодно, только не жить. Может, я старею, но меня уже не радуют блестящие
погремушки и золотые нити, на которых подвешены тамошние марионетки. Ах,
иметь право на табурет в покоях Его Величества Ч верх мечтаний! Быть доп
ущенной к карточному столу королевы и тасовать ее колоду Ч верх наслажд
ения! Эти бесплодные страсти в конце концов захватывают все существо и д
ушат, словно удавы. Игра, вино, украшения, почести… Есть еще, правда, танцы и
красота садов, но удовольствие от них оплачено слишком дорого: трусливой
услужливостью и погоней за бессмысленными пустяками, в конце концов пор
абощающими и плоть, и дух. Вечно расточать лицемерные любезности, получа
ть в ответ улыбки, более отвратительные, чем язвы прокаженных Востока! По-
вашему, сударь, я каким-то чудом осталась в живых только для того, чтобы ут
онуть во всей этой низости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22