Ивенна оценила иронию, и от души понадеялась, что ее муж больше ничего не украдет из имперской казны. Можно сказать, что история с кораблями завершилась благополучно, не считая ссоры с военачальником, но Ивенна все никак не могла вернуться к своей привычной невозмутимости — что-то мешало ей расслабиться и наслаждаться бархатным теплом заканчивающейся осени, поздним виноградом и огненно-красными яблоками. Тревога не желала уходить, хотя герцогиня при всем желании не могла найти повода для беспокойства: здоровые дети, благополучное герцогство, внимательный муж, добродушные подданные, даже слуги, извечный бич знатных дам, во всем устраивали требовательную хозяйку. Все было хорошо… слишком хорошо.Почта из Суэрсена пришла с последним торговым кораблем — северное море замерзало уже в октябре, а в самые морозы не выпускали даже голубей, в разгар зимы нежные птицы замерзали на лету. Ивенна настороженно смотрела на сверток, со своим именем, выведенным знакомым почерком. Иннуон нарушил неписаные правила — первый раз за все годы замужества Ивенна получила от брата послание. И она не хотела знать, что вынудило Иннуона преступить невидимую черту. Еще не разломав сургуч, она чувствовала, что с этим и связано ее беспокойство, тревога дергает за ослабевшие ниточки уз близнецов, и герцогиня медлила, борясь с желанием выкинуть пакет в море. Она не хотела впускать беду в свою устоявшуюся жизнь, такую спокойную и безмятежную, но знала, что не сможет поступить иначе. Хруст разломавшейся сургучной печати показался ей щелчком капкана. Никуда не деться — она напрасно думала, что обрела свободу. И даже не скажешь, что прошлое настигло ее, нет, оно всегда было здесь, затаившись, выжидало удобного момента, чтобы запустить когти в ее размякшую душу. Ивенна заставила себя взять письмо — чего уж теперь… Черные строчки казались живыми, буквы-муравьи расползались перед глазами, и только дойдя до середины письма, Ивенна догадалась вытереть слезы. Бедный мальчик… Иннуон ничем не сможет ему помочь, он и себе-то не помог. Проклятые узы — из-за них живые завидуют мертвым! Она продолжила читать, дошла до конца, отложила лист бумаги и брезгливо, словно что-то живое и склизкое, взяла в руки тонкую книжку в черном переплете. Герцогиня не сразу вспомнила ее — слишком давно это было, в другом месте, с другой Ивенной. Как она жалела теперь, что не дочитала тогда последнюю страницу! О, она сожгла бы проклятую книгу в тот самый миг, и ничего бы не случилось! Элло был бы жив, Иннуон не стал бы просить сестру о помощи, а, самое главное, ее спокойствию ничего бы не угрожало. Теперь же слишком поздно кидать в огонь листы пергамента, война уже началась. И не имеет никакого значения, хочет ли Ивенна воевать: брат прав, она — Аэллин по рождению и по крови, и наместница не забудет об этом, даже если сама Ивенна отречется от прошлого. Невидимый капкан еще сильнее сжал челюсти, и она даже не может последовать звериному примеру и отгрызть перебитую лапу — ее капкан захлопнулся на шее. Она не обманывалась временным затишьем: ни один герцог Суэрсен до Иннуона не пользовался правом Запрета, понимая, что такой вызов можно бросить лишь единожды. Теперь вызов брошен, и наместница не сможет оставить его без внимания, даже если захочет. А после Иннуона настанет черед Ивенны. Как и ее брат, герцогиня лихорадочно просчитывала варианты, пытаясь найти способ избежать неизбежного. Хотелось плакать от бессилия: неужели придется принести себя в жертву узам крови, и если бы только себя… Пока Иннуон жив, она в безопасности, наместница не станет сражаться сразу с двумя противниками, но Ивенна понимала, что ее брат подписал себе смертный приговор. И она не хотела умирать вместе с ним, только не теперь, когда она, наконец, научилась жить без него.Квейг вошел в покои своей жены без стука, не сомневаясь, что она сейчас занята тем же, чем был занят он сам — читает письма из Суэрсена. Он положил перед ней на стол копию завещания Иннуона и постарался не замечать покрасневших глаз Ивенны:— Вот.— Да, — голос Ивенны звучал совершенно безжизненно.— И все же, я не верю, что это сделала наместница. Ваш брат слишком привержен родовым традициям.— А вы — наместнице.Квейг поднял книгу, лежавшую на столе, быстро пролистал:— Это и есть она? — Недоверчиво осведомился герцог.— Вы что, не видите?Квейг вздохнул:— Я не умею читать на старом наречии.Ивенна с изумлением посмотрела на своего супруга — все дворяне в той или иной степени знали старое наречие, так же, как историю, старинные легенды, молитвы и обряды, это входило в образование всякого знатного человека. Никто не требовал от дворянина говорить на старом наречии, но разбирать текст! Право же, Квейгу порой удавалось удивить свою жену.— Да. Это та самая книга.— Я не понимаю, Ивенна, почему бы не отдать ее наместнице? Почему Иннуон так уверен, что ему не поверят? Мало ли, что там написано и что он прочитал! Читать книги — не преступление.— После того, как она приказала убить мальчика, вы все еще думаете, что можно уладить все миром, просто отдав книгу? Неужели вы не понимаете? Она же боится! Боится потерять власть! Остаться ни с чем!— Ивенна, — в голосе Квейга прорезались уже знакомые Ивенне непреклонные нотки, — я не верю, что наместница могла приказать убить пятилетнего ребенка. От горя можно и не такое придумать, нужно же кого-то обвинить.Квейг понимал своего друга — он на миг представил, что несчастье случилось с его сыном, и понял, что точно также будет искать виноватого, не ради мести, а просто потому, что нет ничего несправедливее детской смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206