Кроме того, все знают, что вы с Финн на ножах. Так какова же настоящая причина?Брангин поколебалась, потом выпалила:— Вы все сочтете меня трусихой, если я останусь. Финн будет припоминать это мне еще многие годы…— Если уцелею, — пробормотала Финн, но Дайд жестом велел ей замолчать, и Брангин продолжала, слегка запинаясь:— У нее было столько приключений, а я ничего не делала, только сидела дома, следила за своими манерами да училась делать прямой шов — мне надоело вечно быть паинькой. Кроме того, я могу быть вам полезна, неужели вы сами не понимаете этого? А Нина сказала, что вы можете уехать на много месяцев, и мне придется все это время прятаться в гостинице, чтобы никто не знал, что я тут.— Ты когда в последний раз заглядывала в зеркало, милая Брангин? — бархатным голосом спросила Финн. — Неужели может быть хоть сколько-нибудь похожа на юнгу самая избалованная жеманная банприоннса из всех, которых я когда-либо видела.— Довольно, Финн, — внезапно оборвал ее Дональд. — Почему ты вечно цепляешься и придираешься к своей кузине? Это недостойно.Финн покраснела.— Но она говорит дело, Брангин, — ласково сказал Дайд. — Как видишь, мы все переоделись матросами. Только бабушка не пыталась, потому что все равно не может быть никем иным, кроме как самой собой. Если ты поплывешь с нами, тебе придется сделать то же самое, а я не думаю, что из этого что-нибудь получится. Посмотри только на свои нежные белые ручки. Они никогда в жизни не тянули снасти. Посмотри на свою прическу.Брангин прикусила губу, невольно взглянув в зеркало. Потом оглядела остальных, одетых в хлопчатобумажные штаны и рубахи, с коричневыми лицами. Финн ничем не отличалась от мальчишки со своими коротко стриженными волосами и загорелыми мускулистыми руками, выглядывающими из рукавов рубахи. На миг она заколебалась, потом запустила руку в свой ридикюль, достала оттуда набор швейных принадлежностей и вынула из него ножницы с перламутровыми кольцами. Она схватила себя за толстую пшеничную косу и кромсала ее до тех пор, пока тугая золотистая плеть не осталась у нее в руке. Теперь ее неровно обрезанные волосы заканчивались чуть ниже ушей.— Ну вот, с волосами я справилась легко, — тонким прерывающимся голосом сказала она. — У кого-нибудь есть еще эта гадость, чтобы намазаться?Финн с раскрытым ртом уставилась на кузину, не в силах вымолвить ни слова. Энит протянула прочерченную синей сеточкой вен дрожащую руку.— У меня есть, девочка, — тепло сказала она. — Дональд даст тебе. Разведи огонь, Дайд. Надо сжечь все до последней волосинки.Брангин посмотрела на прекрасную длинную косу, болтавшуюся у нее в руке, и инстинктивно прижала ее к себе.— Ты должна сжечь ее, девочка, — сказала Энит. — Может возникнуть вопрос, кто и зачем здесь обстриг себе волосы, а нам это не нужно. Кроме того, опасно бросать частицы своего тела. Ты же не раз слышала песню Дайда о том, как на Лахлана наложили проклятие при помощи пера, выдернутого у него из крыла.— Не горюй, они отрастут, — сочувственно сказал Дайд и щелкнул пальцами, разведя огонь в пустом очаге. Брангин еще мгновение постояла в нерешительности, потом швырнула косу в огонь. Та вспыхнула, рассыпавшись на пылающие нити, потом погасла, оставив после себя лишь золу.— У нас есть еще матросская одежда? — спросила Энит. — Дональд, ягодный сок в горшочке в моей сумке у двери. Брангин, ты должна намазать им все тело. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь заметил белые полосы. И тебе придется перевязать грудь. Финн, помоги ей.— Мы больше не можем называть ее Брангин, — заметил Дайд. — Пожалуй, лучше звать ее просто Бранг. Как и «Финн», это скорее мальчишеское имя, чем девичье, к тому же так у нас меньше шансов оговориться.— С ее нежными руками нам ничего не сделать, — сказала Энит. — Ей придется выдавать себя за сына землевладельца, сбежавшего в море из любопытства.— А мои руки? — требовательно спросила Финн, вытянув их на всеобщее обозрение. Только тут все поняли, какими грубыми они кажутся по сравнению с руками Брангин — ногти обломаны, ладони загрубели от поводьев и стрельбы.— Сойдут, — со смехом отозвался Дайд. — Давай, некогда бездельничать.Невольно Финн почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок страха. Она переглянулась с кузиной и увидела, что ее бьет такой же озноб.Флот покинул безопасную гавань Бертфэйна с вечерним отливом. Этому предшествовала пышная церемония с длинными речами и тостами в честь Купалы. Двадцать пять кораблей были украшены цветами и смазаны терновым вином, а когда они снялись с якорей и поплыли через бухту к шлюзам, городская колдунья Уна Белая благословила их.Большая часть из этих кораблей Ри была захвачена у тирсолерцев в ходе Яркой Войны. Они потерпели крушение во время битвы за Дан-Горм, когда Яркие Солдаты опрометчиво взорвали ворота шлюзов и воды Бертфэйна хлынули в море. Прочие же были остатками военного флота отца Лахлана, которые провели годы правления Джаспера, тихо сгнивая на верфях. Многие из них пришлось почти полностью перестроить, и служивший камнем преткновения корабельный налог, введенный Ри, составил астрономическую сумму. Корабельный лес привезли из Рураха и Эслинна, и люди, знавшие морское дело, съехались в Дан-Горм из всех уголков Эйлианана в надежде заработать себе на жизнь. К тому же среди моряков было много тирсолерских военнопленных, принесших клятву верности Эльфриде Ник-Хильд, а через нее и Ри. В остальных областях Эйлианана осталось слишком мало опытных моряков из-за Фэйргов, столько лет осаждавших побережье.В состав флотилии входили десять больших четырех мачтовых галеонов, вооруженных тремя десятками пушек и огромным количеством солдат каждый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111