Но сворачивать с маршрута, и без того не вызывавшего полного доверия, мы не стали.
После того как мы пару раз, не разобравшись в моей перерисовке, чуть не сбились со следа, мы вышли в почти точную копию того «молельного зала». Настолько точную, что мне даже пришло в голову, что мы вернулись к исходной точке наших блужданий. Даже свеча теплилась на том же, казалось, месте.
Но нет: другим был орнамент на стенах. И не было больше ни у одного низкого выхода никакой под капом скрытой схемы. И вообще никаких путеводных указателей тот, кто проходил здесь раньше, нам не оставил. И еще: лестница за главным входом не приходила снизу, а уходила куда-то вверх...
Во здравом — насколько было возможно здраво рассуждать в такой обстановке — размышлении, мы выбрали этот — через главный вход — путь. Он не разветвлялся, только часто сворачивал под довольно крутыми углами. Я начал терять ориентацию в отношении глубины, на которой проходил этот коридор. Ко всему тому еще начали возникать перерывы в радиосвязи с лагерем. От, как я уже говорил, чем-то ставшего меня раздражать приятного на первый взгляд, мягкого янтарного света начала тихо кружиться голова. Я заметил, что и спутники мои начали беспокойно покручивать головами. Наконец Зингер попенял вслух.
— Чертовщина, — сказал он, — свет этот... Со всех сторон. Куда ни повернешься — в глаза лезет...
— Словно в печке раскаленной... Стенки светятся... — поддержал его Челли.
За что Зингер пожелал ему типун на язык.
Я же посоветовал им спокойнее воспринимать особенности здешней обстановки.
Несколько позже мы наткнулись на склад. Самый обыкновенный базовый склад, характерный для работающей в вахтовом режиме экспедиции. В двух соединенных между собой боковых кельях, в которые мы время от времени заглядывали, отклоняясь от ведущего вверх хода, до потолка были навалены вполне земного вида тюки и ящики, содержимым которых мы поинтересовались.
В одном из ящиков находилась не совсем нам знакомая аппаратура, в другом — в разборе — хорошо сохранившиеся бластеры. Это невероятно изумило меня. Похоже, что тот, кто затащил сюда все это хозяйство, просто полностью игнорировал все, о чем предупреждают старые знатоки вопроса. Никаких документов мы не обнаружили. Судя по устройству бластеров, склад не трогали уже лет тридцать — сорок. Видно, еще с тех пор, когда им пытался заняться Комплекс.
Еще чуть позже мы обнаружили целую анфиладу комнат, оборудованных, судя по всему, под лаборатории. И оборудованных, скорее всего, людьми. Сохранились надписи, маркировка на приборах и установках и тому подобные признаки. Большая часть оборудования была демонтирована, остались лишь крепления в стенах да проводка. Но часть уцелела — заботливо упакованная в целлофан и мешковину, которым ничего не сделалось за десятилетия сна в этом янтарном сиянии..
— Интересно, как это все сюда затащили, если больше чем трое сюда зайти и выйти не могут? — поинтересовался Зингер. — Так тройками и сновали туда-сюда?
— Или роботов использовали... — предположил Челли.
— Или сюда ведут еще другие ходы, — положил я конец дискуссии. — Двигаемся дальше.
Мы двинулись дальше и пришли ко второй заколдованной арке».

— Тебе бы про пиратов романы сочинять, так просто цены бы тебе не было, — отвесил адмиралу двусмысленную похвалу Шаленый.
Отошел к холодильнику, пригубил джин, морщась, закусил лимоном, сосчитал про себя до двухсот сорока и продолжил чтение.

* * *

Появившийся на пороге Даррен был озабочен.
— Получено сообщение, — он протянул магнитную карточку шефу. — Оттуда. Из-за Черты... Зашифровано вашим личным шифром.
Профессор взял «Магнитку», подошел к терминалу, сунул ее в щель и прочитал одному ему видимый текст. Поморщился.
— Сообщение, — сказал он таким голосом, словно принял хину. — ВЕСТЬ... Что ж, можете быть свободны, Даррен...
— И еще... — Даррен замялся и поскреб свою шкиперскую бородку. — Сигнал «ползет». Все скорее и скорее. Похоже, мы в цейтноте... Может...
— Не стоит вам задумываться над этим, Даррен. — Тон профессора был неприязнен. — Я знаю, что следует делать... Впредь начинайте всегда с этого — с сообщения о характере сигнала. А пока, я уже сказал — можете быть свободны...
Походив из угла в угол, он отпер кабинку личного лифта и спустился в небольшую, хорошо освещенную и пропитанную запахом хвои, исходящим от кондиционера, комнатку, в пятидесяти метрах ниже поверхности Планеты. Ее обитатель встретил его без особой радости.
— Я обращаю ваше внимание, — Сэм Бирман на минуту оторвался от почти до половины исписанного бисерным почерком листа, — что я все-таки не подписывался на пребывание здесь на тюремном режиме...
Рональд Мак-Аллистер высоко поднял плечи:
— Все, что мы предпринимаем в отношении вас, Сэм, мы делаем исключительно в целях вашей безопасности. — Он остановился перед сидевшим за низеньким столиком Бирманом, словно строгий судья перед нашкодившим учеником. — А вот вы, Сэм, делаете все, чтобы усугубить свое собственное и наше заодно положение... — Он постарался произнести это так, чтобы до Самуэля наконец дошло, что с ним не шутят. — Я вовсе не имею в виду то, что вы считаете поистине санаторный режим, который мы установили для вас, тюремным, вовсе нет...
— Я не жалуюсь на плохое питание или на плохое обращение персонала, господин профессор, — оборвал его Сэм. — Я вовсе не требую для себя прогулок в город или на природу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161