— Ладно, валяй, — сказал Блин, выбираясь из машины, снимая шлем и передавая его Кеше. Тот быстро сферу его на себя натянул, опустил забрало и взялся за джойстик. Ревя двигателем, «Упырь» попер вверх, на середине подъема, там, где Блинный трижды обламывался, Кеша неожиданно скинул газ и двинул джойстиком вправо. Машина стихла, послушно поползла боком, перевалилась своими бочкообразными колесами через груду валунов и, взревев мотором, уверенно выехала на вершину.
— Проще пареной репы, — заявил Кеша снисходительно, когда машина вновь спустилась вниз. — Я этот маневр в «Абрамс-3» давно отработал.
— Проклятая железяка! Чертов луноход! — жутко матерился Николай, катаясь по земле и держась за колено. По колену Коле врезал внезапно оживший манипулятор испытуемого железного чудовища. Да так врезал, что Коля отлетел метра на три.
— Вот блин лохматый! — Блинный ловко увернулся от второго манипулятора «Упыря», заскочил в кабину и что было силы заорал в открытое забрало шлема. — Идиоты! Вы что там, сдурели?1 Немедленно прекратите манипуляции!
Железная лапа «Упыря» тут же застыла на месте. Мы не поняли, к кому именно обращался наш Блин, а столпились в растерянности вокруг стонущего от боли Николая.
— Ну что стоите? — прикрикнул на нас прапор. — Тащите его в санчасть.
Мы с Витьком сложили руки, как учили на занятиях по оказанию первой помощи, и, усадив на них грузного Николая, побежали к небольшому домику с красным крестом на фасаде.
— Слышь, а почему ты эту машину луноходом назвал? — спросил я Колю.
Тот, одетый в полосатую пижаму, выглянул из окна санчасти на ярко светившее солнце, потом поправил собиравшийся грохнуться костыль у спинки кровати.
— Ты видел два баллона, что у «Упыря» около воздухозабора?
— Ну…
— Баранки гну! Как ты думаешь, для каких они целей предназначены?
— А хрен их знает, — пожал я плечами, — может, там масло для гидравлики?
— Это баллоны со сжатым воздухом, и подсоединены они напрямую к двигателю.
— На хрена? — удивился я.
— Ты чего-нибудь в двигателях внутреннего сгорания соображаешь?
— В общих чертах, — признался я.
— Что нужно двигателю для работы?
— Ну, бензин и… масло, наверное…
— Бензин и воздух, — объяснил Николай. — Понимаешь? В наших двигателях горит не бензин, а смесь из паров бензина и воздуха. Поэтому на земных моторах в этих баллонах надобности нет, воздух поступает прямиком из атмосферы. А вот на Луне, в безвоздушном пространстве, или на Марсе…
Я задумался…
Снова тревога. На всю операцию у нас было не более сорока минут, подзаряжаться в бункере будет негде, а потому двадцать минут туда, десять минут на все дела, десять — на дорогу обратно. Несколько успокаивало, что каждый поворот, каждую дверь, каждую нишу в бункере мы знали как свои пять пальцев и на тренировках вполне укладывались в полчаса. Но то на тренировках…
Я услышал команду «вперед», поставил винтовку на «автоматическое поражение живых мишеней» и рванул. За мной затопали сапожищи — это Славик, вернее, это его «комбинезон — дублер» со здоровенной трубой на плече. Этой трубой ему предстояло проломить три двери, но в рюкзаке у него на всякий случай было четыре заряда.
Охранники, два дюжих усатых парня в черных мундирах с аксельбантами, видимо, так ничего и не поняли, луч из моего грозного оружия скользнул им поперек груди, посыпались какие-то искры, видимо, я случайно зацепил проводку. Свет погас. Не беда, так даже лучше. Сзади чертыхнулись видимо, Славик зацепился ногой за труп, растяпа. Пулеметное гнездо я снес одним выстрелом из подствольника, видимо, пулеметный расчет также не ждал нападения. А вот после длинного коридора перед первой железной дверью нас встретили. Сначала раздалась длинная пулеметная очередь, потом коридор озарился огнем, судя по мощности струи — ротный огнемет, поджарить нас решили.
Я метнул к дзоту «лягушку» и снова спрятался за угол. «Лягушка», повинуясь движениям моего указательного пальца на джойстике, в три прыжка достигла бетонной стены перед дверью и нырнула в узкую щель огневой точки. Взрыв был негромким, но две красные точки на карте в углу экрана перед моими глазами погасли.
— Пятый, ракету! — скомандовал я.
Комбинезон Пятого присел на одно колено с «трубой» на плече. Ракета, рассыпая за собою искры, врезалась в сталь. Мы почти одновременно выглянули из-за угла, где укрылись от взрывной волны. Двери больше не было, путь был свободен…
Шкала зарядки поверх экрана тревожно мигала оранжевым. Контрольное время выходило, а «объекта» мы так и не обнаружили. Мы стояли в большом зале, вокруг длинного стола валялись разломанные кресла, какие-то обрывки карт, бумаги и тела усатых мужчин в черных беретах. Нужного среди них не было, мы в третий раз просканировали лица трупов, «центральная» каждый раз объявляла, что «ответ отрицательный». Пот заливал мои глаза, дыхание сбивалось, честно говоря, устал я безумно. Но где же этот чертов «объект»?! Куда он мог подеваться? Ну не испарился же он, не просочился же в канализацию. Хотя…
— Сортир! — неожиданно для самого себя вслух, сказал я. — Кто-нибудь догадался проверить сортир?
Он сидел на золотом унитазе, усталый человек в военной форме, с обильной сединой в усах. В руках у него был большой черный пистолет с золотой отделкой, но усатый не торопился им воспользоваться, усатый плакал. Збруев прыснул ему в лицо из баллончика, и человек безвольно повалился на мозаичный пол…
— Седьмой, докладывает Четвертый, группа-17, — сказал я в микрофон, — у меня зарядка критическая, я уже не успею вернуться.
— Я Третий, — тут же раздалось из наушников, — зарядка критическая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19