если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и в том, что написано в книге сей» (Откр. 29:11—13). Библия — это не просто богословский труд, теория, это книга, изменяющая человека. «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Ев. 4:12). Это книга, изменяющая жизнь человека, его систему ценностей, образ жизни. Так как это произошло с царём Иосией. А произошло ли это с нами, лично с нами, спросим себя? Нашли ли мы Библию?
Глава 5
Кодекс любви и милосердия.
Обнаруженная книга Второзакония переворачивала весь уклад жизни, обычаи и философию того времени. Более того, вчитываясь в ее тексты, мы видим, что она и сегодня является не менее революционной в духовном и социальном плане, а не только в те далекие времена. Ее великую глубину и значимость не могли не признать даже открытые скептики и противники Библии и христианства, такие, к примеру, как уже не раз цитируемый нами знаменитый французский профессор XIX столетия Эрнест Ренан. Вот, что он пишет о содержании Второзакония: «никогда любовь к бедным и обойденным судьбой не принимала столь широких размеров… автор Второзакония во всех религиозных актах отдавал честь бедным… вдова, сирота, чуждый всем иностранец не обойдены в его предписаниях». [Ренан. Указ. соч. С. 429]. «Если ты ближнему твоему дашь что-нибудь взаймы, то не ходи к нему в дом, чтобы взять у него залог, постой на улице, а тот, которому ты дал взаймы, вынесет тебе залог свой на улицу; если же он будет человек бедный, то ты не ложись спать, имея [у себя] залог его: возврати ему залог при захождении солнца, чтоб он лег спать в одежде своей и благословил тебя, — и тебе поставится сие в праведность пред Господом Богом твоим. Не обижай наемника, бедного и нищего, из братьев твоих или из пришельцев твоих, которые в земле твоей, в жилищах твоих. Не суди превратно пришельца, сироту [и вдову], и у вдовы не бери одежды в залог; помни, что и ты был рабом в Египте, и Господь [Бог твой] освободил тебя оттуда: посему я и повелеваю тебе делать сие. Когда будешь жать на поле твоем, и забудешь сноп на поле, то не возвращайся взять его; пусть он остается пришельцу, [нищему,] сироте и вдове, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всех делах рук твоих. Когда будешь обивать маслину твою, то не пересматривай за собою ветвей: пусть остается пришельцу, сироте и вдове. [И помни, что ты был рабом в земле Египетской: посему я и повелеваю тебе делать сие.] Когда будешь снимать плоды в винограднике твоем, не собирай остатков за собою: пусть остается пришельцу, сироте и вдове» (Втор. 24:10—14, 17—21). Эти слова произносились тогда, когда во многих странах вдовы умерщвлялись при погребении своих мужей или лишались по смерти мужа какого-либо имущества. Иностранцы в большинстве древних законодательств вообще рассматривались наравне со скотом или в лучшем случае как люди второго сорта. Но изменилось ли что-либо в наш век, век свобод и демократий? Как видим, нет. Национализм сегодня достиг небывалых доселе пределов. Люди лишаются гражданства лишь потому, что не принадлежат к основной национальности. Даже в странах Западной Европы, с развитой, вроде бы, демократией, к иностранцам относятся, как к людям второго сорта, свысока и с презрением, давая им понять, что они чужаки. В законодательствах значительного числа стран права сироты и вдовы по-прежнему, как и в древнее время, не защищают их ни от какого произвола или насилия. «Кодекс о рабстве … проникнут духом человеколюбия». [Ренан. Указ. соч. С. 429]. «Если продастся тебе брат твой, Еврей, или Евреянка, то шесть лет должен он быть рабом тебе, а в седьмой год отпусти его от себя на свободу; когда же будешь отпускать его от себя на свободу, не отпусти его с пустыми руками, но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего: дай ему, чем благословил тебя Господь, Бог твой: помни, что [и] ты был рабом в земле Египетской и избавил тебя Господь, Бог твой, потому я сегодня и заповедую тебе сие. Если же он скажет тебе: „не пойду я от тебя, потому что я люблю тебя и дом твой“, потому что хорошо ему у тебя, то возьми шило и проколи ухо его к двери; и будет он рабом твоим на век. Так поступай и с рабою твоею. Не считай этого для себя тяжким, что ты должен отпустить его от себя на свободу, ибо он в шесть лет заработал тебе вдвое против платы наемника; и благословит тебя Господь, Бог твой, во всем, что ни будешь делать» (Втор. 15:12—18). Ничего подобного в отношении рабства не знало ни одно законодательство стран Древнего мира или Средних веков. Ничего подобного не знают и своды законов и традиций тех стран, где сегодня сохраняется рабовладение в той или иной форме. «В общем, кодекс Ягве, открытый Хилкием, является одной из наиболее известных нам смелых попыток, гарантирующих социальное положение неимущего . Это — программа своеобразного теократического социализма, исходящего из принципа социальной солидарности, игнорирующего индивида, приводящего почти к нулю военный и гражданский порядок, уничтожающего роскошь, индустрию и прибыльную для страны торговлю. Ограничения, внесенные законодателем в залоговое право (Второз. XXIV, 6, 10), значительно даже превосходит туманные предписания, заключающиеся на этот счет в книге Союза. Следующий отрывок относительно наемного рабочего является шедевром социального законодательства: «Не поступай несправедливо с наемником бедным и убогим, — все равно из братьев твоих он или из иностранцев, которые живут в вашей стране и в ваших деревнях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102