Интересно, давно он там? Что, если он все видел?.. Лаура в который раз пожалела, что солгала ему.
Дэвид спустился по ступенькам и подошел к ней неторопливой походкой, в которой ей почудилась угроза.
– Сначала я вас не заметил, – сказал он. – Подумал, что вы ушли переодеваться.
Слава Богу, пронесло! – подумала Лаура. Наклонив голову, чтобы он не увидел ее лица, она ответила:
– Я уже собралась идти. С Сэнди все в порядке?
– По-моему, она просто счастлива. Я спросил ее, не хочет ли она пойти поесть с нами, но она предпочла остаться там.
– Вот как?
Только теперь Лаура сообразила, что им с Дэвидом придется провести какое-то время наедине. А она знала, что это очень опасно. Она может совершить множество ошибок.
– Раз уж мы одни, – сказал Дэвид, – предлагаю прокатиться и посмотреть местные виды. Здесь очень красиво; думаю, вам понравится. А по дороге мы сможем где-нибудь остановиться на ленч. Я подгоню машину и буду ждать вас на улице.
Лауре ничего не оставалось, как подчиниться. Она торопливо приняла душ, переоделась и, высушив волосы феном, стянула их на затылке в тугой пучок.
На улице, после искусственного тепла, ее обдало холодом, но дрожать она начала скорее от страха. Дэвид, стоящий у машины без шапки, с засунутыми в карманы куртки руками, конечно, заметил эту предательскую дрожь. Он быстро открыл дверцу и усадил ее на место пассажира.
Двигатель он не выключал, и в машине было уютно и тепло. Большой полноприводной джип легко преодолевал подъем, и когда они добрались до самого верха, вид оттуда на самом деле оказался великолепным. Однако, постоянно ощущая присутствие рядом с собой этого человека, Лаура с трудом могла воспринимать красоты природы...
Спустя некоторое время они приехали в большую гостиницу, расположенную на плато. Кроме ресторана, там было большое количество дорогих магазинов и баров, а также открытая летняя терраса для гостей, желающих посидеть с бокалом вина на солнышке. Сейчас терраса пустовала.
Когда они выходили из машины, Лаура заметила, что погода начинает портиться и на горизонте собираются низкие облака.
Ресторан был полон, но метрдотель, поздоровавшись с Дэвидом по имени, провел их к отдельному столику у окна.
– Сухой мартини? – спросил Дэвид.
Интересно, подумала Лаура, что заставило его выбрать именно этот коктейль? Она хотела уже отказаться, но передумала: а вдруг он решил устроить ей ловушку?
– Неплохо, – сказала она безразличным тоном.
Заметив ее колебания, Дэвид приподнял бровь.
– Но, может быть, вы хотели бы что-нибудь другое? Я знавал когда-то одну особу, которая терпеть не могла вермут.
– Нет-нет, мне он нравится, – заверила она его с излишней энергичностью.
Напитки принесли тут же, и, стараясь не поперхнуться, Лаура отпила глоток. Что-то настораживающее было в голосе Дэвида, когда он упомянул об особе, которая терпеть не могла вермут. Она почувствовала нарастающую тревогу: было похоже, что он проверяет ее.
В напряжении шахматиста, ведущего трудную партию, Лаура ожидала следующего его хода. Но пока они ели превосходную, изысканную пищу, Дэвид поддерживал разговор на общие темы, со знанием дела рассказывая о здешних местах и изменчивых погодных условиях.
– Этот район сильно отличается от лежащих восточнее. Можно сказать, что здесь совсем другой климат... Я вас не утомил?
Лаура покачала головой. Ей нравилось слушать его приятный голос, смотреть в мужественное выразительное лицо. Напряжение начало спадать, она готова была сидеть так часами.
– А почему именно этот район?
– Потому что мы находимся рядом с озером. У нас иногда бывают сильные снежные бури, дороги заваливает снегом, все сидят по домам, и жизнь останавливается.
Лаура снова напряглась. Она-то уж знала о здешних снежных заносах! Случай, когда она попала в один из них, изменил ее жизнь...
В это время подали кофе, и, чтобы сменить тему, она спросила:
– А вы давно живете в Бостоне?
– Мой отец был дипломатом, и в свое время мы много поездили по миру. Я родился в Филадельфии, учился в Кембридже, некоторое время жил в Лондоне... А отец мой тем временем обосновался в Бостоне. Однажды я приехал его навестить и решил, что мне нравятся эти места. А в Верхнее озеро я просто влюбился и стараюсь бывать здесь почаще. Несколько раз я привозил сюда мою невесту, – добавил он, как бы между прочим. – Глэдис великолепная лыжница.
Он говорил так, словно Глэдис до сих пор оставалась частью его жизни! Не донеся чашку до рта, Лаура застыла. Она уже месяц работала у Дэвида, а имя Глэдис было упомянуто впервые...
Его зеленые глаза блеснули.
– Чему вы так удивились?
– Я не знала, что вы обручены, – с трудом ответила она.
– Во время нашей первой беседы у меня сложилось впечатление, будто вы ожидали, что я женат.
– Ну... я... Просто миссис Бернсайд говорила, что вы не то разведены, не то вдовец...
– Я уже сказал вам, что ни то, ни другое. А насчет того, что я обручен... Здесь вы тоже ошиблись.
Лаура испытала какое-то болезненное облегчение. Даже ради того, чтобы быть рядом с Сэнди, она едва ли смогла бы остаться в доме Дэвида, если бы он женился на другой женщине.
– Признаться, я не собирался этого рассказывать, но моя невеста передумала за несколько недель до свадьбы.
Лаура не верила своим ушам и уже хотела спросить: «А почему она передумала?» – но вовремя прикусила язык.
Дэвид внимательно посмотрел на ее бледное лицо и ответил на незаданный вопрос:
– Одной из причин было то, что я собирался удочерить Сэнди после женитьбы. Глэдис решила, что не сможет полюбить ребенка, рожденного другой женщиной. – Лаура удивленно взглянула на него:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45